Самый долгий день нашей жизни (СИ)

Это лицо и его выражение были не знакомы Бичу. За последние годы он повидал разного Фредди — и растерянного мальчика, и делового, хитрого бизнесмена, и гениального манипулятора, и великого музыканта, и секс-машину, каким тот всякий раз представал перед публикой… Но такого лица он не припомнил. Это пугало и страшно нравилось одновременно.

В который раз Джим поразился многогранности этого человека. Фредди мог с одинаковой легкостью умолять и повелевать, быть безжалостным с одними и пожертвовать всем ради других. Кем он точно не был, так это дурачком, идущим на поводу у самых примитивных инстинктов, каким его порой пытались выставить определенного рода издания.

— Да, я хотел обсудить ситуацию с Миннсом.

— А что тут обсуждать? — Фредди сел в большое кресло. — Этот дурак, похоже, окончательно утратил связь с реальностью. Знаешь Джим, я готов признать, что был… неосмотрителен. Возможно, даже жесток. Но…

— Что «но»? Ты понимаешь, что парень в больнице? Понимаешь, чем это может обернуться? Прости, Фредди, но это далеко за гранью разумного. Сначала ты заводишь с ним роман, таскаешь за собой на гастроли, потом пристраиваешь в «Goorse Production». Мы в ответе за тех, кого приручили, слыхал? Ты же выкинул его, как нашкодившего щенка!

Глаза Фредди холодно блеснули. Желваки на щеках заходили.

— Я все прекрасно понимаю. Но разве я виноват, что человек напридумывал себе невесть что?

— Да, виноват. И сдается мне, что ты и сам это прекрасно понимаешь. — Джим вышел из-за стола и принялся расхаживать по комнате. — Дэвид не заслуживает, чтобы с ним так поступали. Никто не заслуживает. Знаю, между людьми бывает всякое, но скажи на милость, почему ты не можешь расстаться с ним если не по-дружески, как с Мэри, то хотя бы не привлекая постороннего внимания? Я прекрасно помню историю в Майами. Мы давно знакомы с Дэвидом. Конечно, у него немало недостатков, однако он уж точно не из тех, кто понапрасну распускает кулаки, а у вас это, судя по всему, вошло в привычку. Почему так?

— Как «так»?

— Сколько я наблюдаю за вами, ты постоянно провоцируешь его, как будто проверяешь на прочность. Намеренно выводишь из себя, заставляешь ревновать. Зачем? — Джим смотрел прямо ему в глаза, и Фредди отвечал таким же прямым взглядом. — Вряд ли ты тупо получаешь удовольствие, наблюдая за чужими мучениями; подобных наклонностей я за тобой раньше не замечал. Выходит, либо ты банально ищешь остроты ощущений, либо…

Джим резко и остановился и замолк, так и не решившись напомнить Фредди о том, о чем ему лучше не напоминать никогда.

Конечно, едва ли он делал это осознанно. Над ним поиздевались — теперь он должен был поиздеваться над кем-то. Унизить, как унижался сам. Довести до белого каления. Обычная человеческая слабость, ставшая краеугольным камнем в этих отношениях. Безотказный Миннси, готовый на все, лишь бы угодить вышестоящим, удобно подвернулся под руку.

Поразительно, что Фредди ни единым словом не пытался оспорить сказанное. Лишь продолжал пристально проглядывать на Джима — то ли тигр, то ли лев, но определенно какой-то мощный хищный зверь, готовый наброситься в любой момент.

— А сейчас что же? Ты сменил одну игрушку на другую? По-моему, это ты, дружок, утратил всякую связь с реальностью. — Решив сменить тему, Джим перешел к самому главному. Этот разговор не терпел отлагательств. — Ради всего святого, зачем ты приволок в дом этого…

— Тебе уже доложили? — Фредди зло усмехнулся. — И кто же?

— Да, доложили. Кто — неважно, но мне очень жаль, что не ты сам. Этот парень… как там его?

— Его зовут Джо. Джо Фанелли. И я как раз хотел поговорить с тобой о нем. — Почему-то Фредди заметно расслабился. — Ты можешь помочь ему оформить документы на долговременное проживание в Британии?

Джим едва удержался, чтобы не схватиться за голову. Его душа отчаянно не хотела верить в то, к чему, увы, склонялся разум. Фредди променял Миннса на того, кто зависел от него еще сильнее — никому не известного мальчишку. Без денег, без документов, без будущего. Новая, куда лучшая мишень.

— Хорошо, тогда скажу грубо. Тебе что, мало местных блядей обоих полов? — Благо, в желающих отбоя не было. Это Джим знал хорошо. — Тебе известно, Фред, я — не ханжа. Мне плевать на ваши с Полом совместные развлечения, пока они не мешают делу. Но зачем тащить из Америки и селить у себя этого двусмысленного типа? Ты не хуже меня понимаешь, чем это грозит. Ты же едва знаком с ним, черт возьми! — Не выдержав, Джим всплеснул руками. Скандал с наркотиками, проститутками, гомосексуальными связями — нечего сказать, хорошенькое предстоит Рождество!

Фредди глубоко вздохнул и вдруг рассмеялся.