Самый разыскиваемый вампир

Дивина сердито тряхнув головой, завела двигатель внедорожника. Она занималась этим почти четыре месяца, но потом забеременела, и жизнь стала более сносной… и она выжила. С тех пор она прожила более двух тысяч лет. За эти годы она познакомилась с миллионами людей, некоторые из которых сияли яркими звездами, другие нуждались в небольшом руководстве, чтобы найти этот блеск.

Дивина всю жизнь помогала другим. Могло ли, это компенсировало любой позор, от которого могла пострадать ее семья? И делало ли это ее страдания, по крайней мере, терпимыми?

Ее жизнь была долгой, со многими тихими радостями, моментами удовлетворения или покоя. Они могли быть тихими, скрытыми моментами по сравнению с яркими и пламенными моментами, которые она разделила с Маркусом в эти последние дни, но, тем не менее, это были моменты, и каждый из них происходил вдали от Абаддона. В присутствии Абаддона она не испытала ни секунды покоя или радости. Это была одна из причин, из-за которой она, в конце концов, забрала Дамиана и сбежала от него, и почему она так мало времени проводила с сыном, узнав, что он принял этого человека обратно в свою жизнь.

Теперь Дивина гадала, не ее ли это вина. Может, Дамиан и не был ее ребенком по крови, но она вырастила его, он был ее сыном. И он был милым ребенком. Всегда улыбается, всегда стремится угодить. После того как они покинули Абаддона, Дамиан изменился, стал скрытным и угрюмым.

Сначала Дивина думала, что он просто скучает по этому мужчине и переживет это, а потом она обвинила в этом половое созревание. Все подростки такие, правда?

В двенадцать лет он начал бродить по лесам или городам в зависимости от того, где они жили, и уходил на несколько часов, несмотря на ее уговоры держаться поближе к дому. В шестнадцать он начал исчезать на несколько дней. По возвращении он всегда был вне себя от счастья: смеялся, болтал со скоростью мили в минуту, рассказывал ей о своих приключениях. Тогда она позволила ему это, потому что в то время он считался мужчиной.

Дамиану было восемнадцать, когда он отсутствовал неделю, а не день или два. Обеспокоенная тем, что Люциан, который, как заверил ее Абаддон, все еще искал их, наконец, нашел ее сына, Дивина отправилась на его поиски и нашла его в заброшенной хижине. Он был снаружи, смеялся и болтал у костра с Абаддоном. Теперь она вспомнила, что Абаддон называл его Лео. Она так разозлилась, обнаружив его с мужчиной, что в тот момент забыла об этом.

Дивина пыталась отослать Абаддона, но Дамиан запротестовал. Абаддон был его другом.

— Абаддон нам не друг, — сердито сказала она. — Он был комнатной собачкой Леониуса Ливия.

— Ты имеешь в виду моего отца? — спросил Дамиан.

Дивина просто уставилась на него. Она никогда не рассказывала ему об отце. Как она могла сказать сыну, что ее изнасиловали? Что его отец был тем, кого она ненавидела, кто пытал и насиловал ее месяцами, прежде чем она забеременела? Она не говорила ему об этом раньше и не могла сказать тогда. — Ты достаточно взрослый, чтобы делать то, что хочешь, и жить там, где хочешь сейчас. Но я не желаю иметь ничего общего с этим человеком. Никогда не приводи его ко мне в гости.

Она повернулась и ушла. Дамиан не последовал за ней. А Дивина просто продолжала жить своей жизнью. В течение первых пятидесяти лет он часто навещал ее. Всего через год после этого Дамиан приехал к ней с первым внуком. Когда она спросила, как его зовут, он ответил, что мать не дала ему имени и не хочет мальчика. Она предложила вырастить его, на что, как она подозревала, он рассчитывал в то время.

Дивина назвала мальчика Люком и любила его, как родного. Она была убита горем, когда Дамиан навестил ее на десятый день рождения мальчика и решил, что ему нужен отец и что он должен поехать с ним. Однако она была совершенно опустошена, когда несколько месяцев спустя отправилась навестить Дамиана и мальчика, и узнала, что их лагерь подвергся налету разведчиков Люциана и мальчик не сбежал. Он был мертв.

Ее старые страхи перед семьей немедленно всплыли на поверхность, и на нее накатила первая волна гнева. Люк был только первым из ее внуков, которых вырастила Дивина. Всего за первые два столетия Дамиан привез ей восемь малышей. Она вырастила каждого из них как своего, со всей любовью, которую могла им дать, а затем была вынуждена стоять в стороне, когда ее сын забирал их, чтобы закончить их воспитание сам. Некоторые не стали клыкастыми после того, как покинули ее, что, по словам Абаддона, было нормально. Он утверждал, что некоторые дети таковы, что отсутствие клыков просто не дает о себе знать до наступления половой зрелости.