Самый разыскиваемый вампир

— Это взбесило меня, — признался Дивина, снова привлекая его внимание. — И напугало меня. Мне вдруг отчаянно захотелось увести от него Дамиана.

— Он называл его Леониусом, — пробормотал Маркус, а затем поднял голову, чтобы посмотреть на нее, и просто спросил: — Ты забрала Леониуса из отеля в Торонто два года назад?

— Нет, — твердо сказал Дивина и Маркус почувствовал некоторое облегчение, пока она не добавила: — Я забрала своего сына Дамиана.

— Вот дерьмо, — пробормотал Маркус, снова закрывая глаза.

— Он не похож на своего отца, — быстро сказал Дивина. — Мой дядя охотился за ним со времен войны бессмертных и не клыкастых только потому, что в нем течет кровь его отца, но Дамиан не такой, как Леониус. Я воспитала его по тем же правилам, которым научил меня дедушка. Он знает, что нельзя причинять вред или убивать смертных. И все же дядя Люциан охотился на него, убивая сыновей Дамиана, невинных маленьких мальчиков, большинству из которых не исполнилось и десяти.

— Что? — спросил Маркус, шокированный таким предположением. — Дивина, я не знаю, что случилось с твоими внуками, но я гарантирую тебе, что Люциан не стал бы убивать маленьких мальчиков. По крайней мере, если они не клыкастые и не убивают смертных волей-неволей.

— Они не были клыкастыми. Большинство из них еще не обратилось, и были смертными, — ответила она.

— Все еще смертные? — тупо переспросил он.

Дивина пожала плечами. — Некоторые из мальчиков казались смертными, а когда им было лет пять-десять, они превращались.

— Это невозможно, — сразу сказал Маркус. — Более того, если Дамиан не клыкастый, то он не твой сын.

Она моргнула от удивления на это замечание, и издала короткий смешок. — Прости, Маркус, но на этот раз ошибся ты. Дамиан не клыкастый, и он определенно мой сын. Я родила его.

— Ты не могла, — твердо сказал Маркус. — Дивина, я объяснил насчет наноустройств. Они разносятся в крови. Мать передает их своему ребенку.

— Или отец, — уверенно сказала она.

— Нет, — твердо ответил Маркус. — Он не может. Это в крови, а не в сперме.

— Ну, это все еще не значит, что бессмертная мать не может иметь ребенка без клыков, — поправила она себя. — Нет, клыкастые и неполнозубых бессмертны тоже, не так ли? У нас у всех одинаковые наноустройства.

— Ах, черт, — прошептал он, внезапно осознав. — Я не объяснял тебе этого в фургоне.

— Какую часть? — неуверенно спросил Дивина.

Маркус вздохнул и объяснил: — Ни один не клыкастый или эдентат не носит те же наночастицы, что и бессмертные. Первые не клыкастые и их вундеркинды несут наночастицы из первой партии, которую придумали ученые. Но эти наночастицы оказались какими-то дефектными. Треть испытуемых умирала, когда их давали, а треть сходила с ума. Другая треть была в порядке. А потом, когда Атлантида пала, никто из них не выпустил клыков, и им пришлось резать, чтобы питаться. Сумасшедших бессмертных без клыков называли не клыкастыми. Остальных бессмертных без клыков называли эдентатами, чтобы отличать их друг от друга.

— Бессмертные, — продолжал он, — это результат того, что ученые вернулись и подправили наноустройства. Я не знаю, что они сделали, или как они изменили программу, но вторая партия наночастиц произвела бессмертных, которых просто называют бессмертными. Никто из них не умер и не сошел с ума, когда нано были введены в их тела. И когда Атлантида пала, клыки появились только у бессмертных со второй партией наночастиц.

— О, — нахмурилась Дивина.

Маркус вздохнул, а затем продолжил: — Поскольку наночастицы переносятся в крови, ребенок становится тем, чем является его мать. Смертная мать будет иметь смертного ребенка каждый раз, независимо от того, кто отец, и то же самое верно для бессмертного. Бессмертная мать со второй партией наночастиц может произвести на свет только бессмертного ребенка. Но и эдентат, и беззубая мать с первой партией наночастиц передадут их своему ребенку и произведут на свет беззубого, у которого будет тридцать три процента шансов остаться эдентатом, тридцать три процента шансов остаться беззубым и тридцать три процента шансов умереть.

— Ты несешь вторую партию наноматериалов, Дивина. Ребенок, которого ты родила в этом лагере, и любые дети, которых ты произведешь на свет в будущем, могут быть только бессмертными. Если Дамиан не бессмертный с клыками, тогда он не твой родной ребенок.

— Но… — Она покачала головой, на ее лице отразилось замешательство. — Я его родила.

— Возможно ли, что твоего ребенка подменили на Дамиана? — мягко спросил он. Это казалось единственным объяснением. — Ребенок, которого ты родила, когда-нибудь пропадал из виду?

— Нет, я… — Дивина замолчала и нахмурилась. — Ну, Абаддон ненадолго вынес его из комнаты, чтобы привести в порядок, но… он исчез за несколько мгновений до того, как вернулся с ним, закутанным в пеленки.

— Значит, этот Абаддон подменил твоего ребенка на Дамиана. Дамиан, должно быть, был ребенком Леониуса и женщиной без клыков. — Он вопросительно поднял брови. — А не было ли женщин-клыкастых, которые рожали примерно в то же время?