Читаем Самый темный час (СИ) полностью

Задумался-задумался.. Это вот, получается, он был идиотом или стремление к идеалу настолько затмевает разум?

Да что о том.

Отвлекся от собственных мыслей Себастьян вовремя.. вовремя, чтобы оценить чужую реакцию.

Какой плохой демон – устроил тут графу крах. Такой теплый, к слову, крах.

Ребенок вон аж вопрос не может вспомнить..

А, нет, вспомнил..

Вот оно что? Он туго соображает..

Ладно, пусть так.

Комментировать чужие слова демон не собирался, лишь кивнув, так чтобы то вышло ощутимо и понятно.

Закончилось движение почему-то уроненным на графскую макушку подбородком.

И внутренним смешком. Нет, он не издевается. Просто проверяет как далеко можно зайти.

Да и.. непорядок. Должен был бы уже и привыкнуть к демону за столько лет-то..

И реакцию графскую он заметил. А нечего тут. Тепло? Тепло. Вот и все.

А что у кого-то там разлад с внутренним миром и разумом – так.. с тем надо бороться.

Развивать мысль было не обязательно – кажется, именно то отразилось во взгляде, но снова же.. промолчать удалось.

Ла-адно. Пусть так.

Понимает он порой чужие переживания, просто…

На какой-то миг демон озадачился, ощутив прикосновение к рукам. Снова же – удачно он все же выбрал позицию – не видно выражения лица..

Нет, серьезно? Это его граф?

Внутренний смешок. Ну да. Сам-то хорош – едва у ребенка порыв человечный – сомневается все ли с графом в порядке.

И ведь снова же промолчал.. разве что, перехватив чужие ладони, накрыл собственными, прижимая к телу – чтобы теплее было.

Кто демон? Он демон?

Ах даа, он демон..

Ну собирался ведь промолчать..

- Демон.. – повторив эдак задумчиво последнее слово, Себастьян чуть расслабил руки, словно бы.. а и правда – демон ведь.. Так себя вести не вполне нормально для последнего..

- Верно. На самом деле – меня не удивляет человеческая способность переживать. Даже Ваша. Сокрытое – не значит не существующее..

Эй-эй.. Хватит уже там.. Разговорный лимит уже достигнут, прекращаем..

Молчание..

Во-от. Отлично.

- Не так часто мне о том говорили, на самом деле. Вот и все. И я не удивлен. Вы что, серьезно думаете, что после всех этих лет, я еще способен чему-то удивиться? – постепенное патетичное возвышение голоса удалось..

Пора менять тему.

Да.

Элементарно.

Вернув голову к уху графа, демон ненавязчиво замурчал.. порой все же пропуская смешки.. трудно те удерживать в.. таком положении.

А вот то растирание чужих рук от плеч до кисти – то для сохранения тепла.

Руки-то холодные, а он – как только что верно заметил граф – понимает ощущения от температуры..

И не думает. Да.. Потому что не надо лучше.

Сиэль

На чужой подбородок, упавший на тяжкую графскую граф.. не отреагировал.

Точнее, едва удержался от того, чтобы этот самый демонический подтолкнуть головой. Как следует. И желательно..

Да, так он и сделает.. только выждет немного.

А вот на движение рук…

Кажется, вот этот вот порыв назад и чуть вбок мог сойти за желание посмотреть под ткань, чтобы убедиться окончательно, что.. это именно то, о чем он подумал.

Да ему и без того не холодно, не нужно же.

Вот только.. почему не вслух, граф?

А потому что оно глупо. Да, верно. Просить перестать делать то, что согревает. Мерзнуть в гордом молчании?

Пф..

Прислушивался мальчик теперь еще более ощутимо. И вообще..

Какое-то смутное чувство..интереса. Ну, никогда же не чувствовал эти вот руки без перчаток. Практически никогда. А сейчас даже не вспомнит момента, когда это вообще было в последний раз.

А потому в момент убирания чужих дланей чуть дальше от собственной груди, Сиэль слабо нахмурился, опуская взгляд вниз, так и говорящий о том, что «куда это ты направился?»

Ладно что не вслух.

Хотя движение перехвата.. было красноречивее любых слов.

Руки на место он вернул, правда, весьма своеобразно…

Вернув свои – по первоначальному плану – поверх ладоней демона, слабо проведя кончиками собственных пальцев от кончиков пальцев чужих до костяшек и ниже, будто пытаясь что-то найти под кожей.

Задумался.

Как-то.. задумался, да.

- Сокрытое..

Смешок прорвался. Покачав головой, мальчик попытался было повернуть голову, а заодно воплотить свой план коварный, а именно – подтолкнуть демона в момент, когда тот снова заговорит.

Ну, кто знает.. вдруг прикушенный демонический язык плохо влияет на качество речи?

- Ты хоть представляешь, чего порой стоит просто не думать?

Слова вырвались просто и.. не нужно этого. Зачем говорить о том, что понятно без слов?

Покачивание головы, кажется, о том и намекало.

Так вот насчет повернуться..

Он правда хотел. И ответить хотел, но..

Что?

Что-что?

Какого..

- Себастьян..

Голову он все же чуть сместил, да и от теплого воздуха было немного щекотно. Совсем чуть-чуть.

- Ты мурчишь..

Удивление было..на лицо. Хотя.. больше, чем удивление, там присутствовало слабое ехидство.

- Это как-то помогает греться?

Совсем ненавязчиво вышло.

- К слову, о твоих словах, что редко это говорили.. Даже не надейся, что я еще хоть раз это озвучу.

Вообще-то это должно было выйти недовольно..

И..

Голова сместилась вбок чуть резче, но выглядел мальчик задумчиво, лишь вопросительно.

- Я думаю..

Перейти на страницу:

Похожие книги

99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее
99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее

Все мы в разной степени что-то знаем об искусстве, что-то слышали, что-то случайно заметили, а в чем-то глубоко убеждены с самого детства. Когда мы приходим в музей, то посредником между нами и искусством становится экскурсовод. Именно он может ответить здесь и сейчас на интересующий нас вопрос. Но иногда по той или иной причине ему не удается это сделать, да и не всегда мы решаемся о чем-то спросить.Алина Никонова – искусствовед и блогер – отвечает на вопросы, которые вы не решались задать:– почему Пикассо писал такие странные картины и что в них гениального?– как отличить хорошую картину от плохой?– сколько стоит все то, что находится в музеях?– есть ли в древнеегипетском искусстве что-то мистическое?– почему некоторые картины подвергаются нападению сумасшедших?– как понимать картины Сальвадора Дали, если они такие необычные?

Алина Викторовна Никонова , Алина Никонова

Искусствоведение / Прочее / Изобразительное искусство, фотография
Бессильная
Бессильная

Она — то, на что он всю жизнь охотился. Он — то, кем она всю жизнь притворялась. Только экстраординарным место в королевстве Илья — исключительным, наделенным силой, Элитным. Способности, которыми Элитные обладают уже несколько десятилетий, были милостиво дарованы им Чумой, но не всем посчастливилось пережить болезнь и получить награду. Те, кто родились Обыкновенными, именно таковыми и являются — обыкновенными. И когда король постановил изгнать всех Обыкновенных, чтобы сохранить свое Элитное общество, отсутствие способностей внезапно стало преступлением, сделав Пэйдин Грей преступницей по воле судьбы и вором по необходимости. Выжить в трущобах как Обыкновенная — задача не из простых, и Пэйдин знает это лучше многих. С детства приученная отцом к чрезмерной наблюдательности, она выдает себя за Экстрасенса в переполненном людьми городе, изо всех сил смешиваясь с Элитными, чтобы остаться в живых и не попасть в беду. Легче сказать, чем сделать. Когда Пэйдин, ничего не подозревая, спасает одного из принцев Ильи, она оказывается втянутой в Испытания Чистки. Жестокое состязание проводится для того, чтобы продемонстрировать силы Элитных — именно того, чего не хватает Пэйдин. Если сами Испытания и противники внутри них не убьют ее, то принц, с чувствами к которому она борется, непременно это сделает, если узнает, кто она такая — совершенно Обыкновенная.

Лорен Робертс

Фантастика / Современные любовные романы / Прочее / Фэнтези / Любовно-фантастические романы / Зарубежная фантастика / Зарубежные любовные романы / Современная зарубежная литература
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Музыка / Прочее / Документальное / Биографии и Мемуары