Читаем Самый темный час (СИ) полностью

Кажется, он начинает практиковать то, о чем только что наказал графу – думает..

Плохая идея. Или разум дремлет и не вмешивается..

Или слезь, черт возьми с графа, Себастьян!

Ой, разум, помолчи, мешаешь.. Иди вон.. прогуляйся.. Там и графский где-то неподалеку.. в лесочке откликается.. Давай.. иди-иди..

Между прочим – тебе ясно сказали, что не нравится так ребенку.

Не аргумент.. Сказать и он может.. много чего.. А на деле?

Крах..

Вот сильно бы удивился граф, зная, что паника тут, именно что, у демона? Такая ненавязчивая в манере Себастьяна, но паника..

Потому что.. неопределенность?

Не сказать, что реакция у кого-то негативная, но.. а потом? А если ошибся?

А это, мать вашу, серьезная такая ошибка может быть..

А про некоторые.. составляющие процесса ты подумал?

Причинить боль графу?

Человеку, которого ты от этой самой пытаешься уберечь все эти годы..

Отличный план.

Вот именно от тебя того и не хватало, Себастьян..

Новые грани, да? Этим ты оправдываешь собственный эгоистичный порыв?

Глупо. Нелепо.

Остановись мгновенье – ты.. прозрение настало, в общем. Разумное, ага.

Замирал демон медленно, словно только что очнулся от сна и еще не вполне нашел грань с реальностью..

Переведенный на чужое лицо взгляд был.. почти потерянным..

Нет, ну серьезно, он.. почему он раньше о том не подумал?

Чужие руки получили свободу, но сам демон отстраняться не стал, наоборот, склонившись к лицу мальчика и заключая того в капкан собственных рук. Голову Себастьян склонил вбок, прислонив к чужому виску и прикрывая глаза.

Успокоиться.

Вот.

Контроль.. все же еще не совсем вернулся. Зато вернулся разум.

И отправил Фрейда перекурить.

– Не думаю..

Не думает он. Вот.

Что он там сказать-то хотел? Неважно.

Сиэль

Не просто.. не просто. Да он не собирается никак это делать. Сложно ли, просто ли.

Да, попытки к прекращению всего этого он тоже собирался предпринять, а сам..

А сам, вопреки собственным словам и помыслам, лишь напрягся в ожидании.

Что?

Мысли путались. Сбивали непривычные ощущения. Напряжение. Демон.

В особенности демон.

Логично, чтоб тебя, граф. Кто бы тут еще мог Вас отвлекать и сбивать с пути праведного?

Что ему не нравится? Терять контроль? А он теряет? По Себастьяну то не сказать.

Внимательный взгляд. Задумчивый взгляд.

И.. нет. Его это абсолютно не касается.

Он не слушает и не думает и..

Удивление через некоторое время лишь возросло.

Его что.. отпускают? Свобода рукам? Сла-авно.. Сейчас он..

Погоди-ка.. а что это с нами?

Чужой взгляд граф встретил не менее растерянным, вовремя вспомнив, что процесс поглощения и переработки кислорода ему точно так же необходим, как..

Нет.. это уже слишком. Подобные сравнения. Вот что ему не нужно так не нужно.

Да ну? Демон ему не нужен?

Глупости. Он ему нужен, но.. не так же?..

Это не процесс согревания. Тут Себастьян был и прав и.. не прав.

Это влечение.

Ну вот. Он признался. Он действительно признался.

Себе.

Вслух он все равно ничего подобного не скажет.

И он по-прежнему.. против.

Верно.

Кажется, кое-кто тут тоже одумался? Серьезно?

Радоваться уже можно начинать, граф, ну что же вы? Ах, дыхание восстанавливаете. Ну-ну.

Он.. что он собрался..?

Удивление перешло в еще более ощутимый разряд по силе.

Что-что?

Не думает?

Он еще и думал?

А, ну да, теперь это заметно..

А почему мальчик все еще не рад?

Да потому что.. с него ведь не слезли, верно?

И вообще.. чужое поведение.. такое.. немного непривычное.. Он что, сомневается?

Смешок не вырвался.

Это не Себастьян.

А каковы причины?

Нет.. вы действительно хотите о том подумать, серьезно? Есть же еще прежний вариант дикой радости и танцев под покрывалом.

Вот только внутри все, кажется, протестовало. Да кто это внутреннее спросит? Сегодня не его день. А потому никаких необдуманных, спонтанных..

Выдох.

Он уже подбирал слова. Правда. Чтобы как-то.. сгладить? Углы, ага, конечно.

Пару раз приоткрыв рот, но не озвучивая ни слова из того, что крутилось в темной, Сиэль раздосадованно качнул головой, но мягко, чтобы не потревожить чужую, что была совсем рядом.

Это его-то Себастьян эгоистом назвал? Серьезно?

Прикрыв глаза, граф еще пару секунд собирался с мыслями.

Не собрался.

Совсем не собрался, судя по всему.

Метнув взгляд вбок, граф сместил голову, ненавязчиво толкнувшись лбом в чужой, не закрывая глаз.

Что он хотел этим сказать?

Что все в порядке?

Что Себастьян прав и нужно остановиться?

Подбодрить?

Да откуда он знает, просто.. действовал по ощущениям. Они же ему никогда не врали. Почти.

Слабо выдохнув на чужую шею, мальчик чуть сместил голову, практически под шею демона, пробравшись руками до его спины.

Нет, он не помнил, что там была за реакция до этого.

Правда не помнил.

Просто..

Он его просто обнял.

Практиковал же часто, вот только обычно то не сам, то.. да какая разница? Не сам. Не открыто.

А мог бы.

И ведь хотел.

Просто чтобы.. поблагодарить?

Да. Вот именно сейчас.

И о том, как и кто воспримет это действие он тоже не думал.

Ему было необходимо почувствовать чужое тепло. Подумаешь.

И.. да. Вот оно. И ничего уже не протестует против такого обычного проявления внимания.

– Теплый.

Перейти на страницу:

Похожие книги

99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее
99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее

Все мы в разной степени что-то знаем об искусстве, что-то слышали, что-то случайно заметили, а в чем-то глубоко убеждены с самого детства. Когда мы приходим в музей, то посредником между нами и искусством становится экскурсовод. Именно он может ответить здесь и сейчас на интересующий нас вопрос. Но иногда по той или иной причине ему не удается это сделать, да и не всегда мы решаемся о чем-то спросить.Алина Никонова – искусствовед и блогер – отвечает на вопросы, которые вы не решались задать:– почему Пикассо писал такие странные картины и что в них гениального?– как отличить хорошую картину от плохой?– сколько стоит все то, что находится в музеях?– есть ли в древнеегипетском искусстве что-то мистическое?– почему некоторые картины подвергаются нападению сумасшедших?– как понимать картины Сальвадора Дали, если они такие необычные?

Алина Викторовна Никонова , Алина Никонова

Искусствоведение / Прочее / Изобразительное искусство, фотография
Бессильная
Бессильная

Она — то, на что он всю жизнь охотился. Он — то, кем она всю жизнь притворялась. Только экстраординарным место в королевстве Илья — исключительным, наделенным силой, Элитным. Способности, которыми Элитные обладают уже несколько десятилетий, были милостиво дарованы им Чумой, но не всем посчастливилось пережить болезнь и получить награду. Те, кто родились Обыкновенными, именно таковыми и являются — обыкновенными. И когда король постановил изгнать всех Обыкновенных, чтобы сохранить свое Элитное общество, отсутствие способностей внезапно стало преступлением, сделав Пэйдин Грей преступницей по воле судьбы и вором по необходимости. Выжить в трущобах как Обыкновенная — задача не из простых, и Пэйдин знает это лучше многих. С детства приученная отцом к чрезмерной наблюдательности, она выдает себя за Экстрасенса в переполненном людьми городе, изо всех сил смешиваясь с Элитными, чтобы остаться в живых и не попасть в беду. Легче сказать, чем сделать. Когда Пэйдин, ничего не подозревая, спасает одного из принцев Ильи, она оказывается втянутой в Испытания Чистки. Жестокое состязание проводится для того, чтобы продемонстрировать силы Элитных — именно того, чего не хватает Пэйдин. Если сами Испытания и противники внутри них не убьют ее, то принц, с чувствами к которому она борется, непременно это сделает, если узнает, кто она такая — совершенно Обыкновенная.

Лорен Робертс

Фантастика / Современные любовные романы / Прочее / Фэнтези / Любовно-фантастические романы / Зарубежная фантастика / Зарубежные любовные романы / Современная зарубежная литература
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Музыка / Прочее / Документальное / Биографии и Мемуары