Читаем Самый темный час (СИ) полностью

Все же, не смотреть на демона просто не получалось. Даже если бы граф и захотел.

Мимика.

Привычная. И все же.

Ну, в конце концов, он не трус там какой-нибудь. Будет встречать.. опасность..лицом к лицу.

Ну да, глупое предположение о побеге. Но попробовать он мог бы вполне.

О, убери этот тон, пожалуйста.. он на него тоже плохо влияет.

Весь демон в целом. И по частям. Демоническим.

Нервный смешок. Слабая ухмылка на завершение фразы, но ответ не прозвучал. Отвлекся на бесхитростные звуки у уха, слабо нахмурившись, словно от недовольства.

Издевательство.

Он и это понял, да. Потому что как объяснить эту.. нарочитую медлительность?

Не медлительность.

Оно похоже на.. томление?

Какие он слова-то знает..

Нет, не это удивительно. Удивительно, что он их помнит.

Очередной негромкий смешок. Но более слабый.

– Себастьян, да ты.. оказывается, сволочь..

Наигранное удивление.

- Об этом меня не предупреждали.

Но собственные исследования граф не прекратил, нарочно перебравшись к спине демона, кажется, оставляя на той едва приметные полосы от собственных пальцев, – не видел он этого варварства, но, судя по нажиму – на обычной коже те бы непременно остались.

- Как это..

Закончить он не успел, потому что почувствовал толчок и..

Прозвучало только шипение.

Не стон, да.

Шипение.

Вот как он мастерски умеет.

- Предупреждать нужно..

Впрочем.. дальнейшие события..

Куда это они?

Взгляд выловил живность, а в голове что-то заработало.

На Себастьяна мальчик смотрел с неким сожалением и раскаянием.

- Извини. Я немного забыл о том, что нельзя пользоваться способностями.. Впрочем..это тоже останется на твоей совести.

Голос звучал с явным сомнением. И слабо. В себя еще кое-кто не пришел, да.

Удивительно. Он еще умудряется практиковать мучения и в воздухе..

- Может, ты все же и вокруг посмотришь внимательнее, мм?

Наверное.. стоило бы быть более.. расстроенным, все же – спокойное место накрыли и..

Но ведь он и так был расстроен.

И именно этим.

Ну и еще, пожалуй, вновь напомнившем о себе холоде.

Приземление тонко намекнуло о том, что о звере никто не забыл.

Очередной нервный смешок.

- Где-то я это уже видел.

Вниз Сиэль смотреть не стал.

- О спокойной? Это по твоему..Ладно.

А теперь они куда?

Ах, вот куда.

Погоди.. а разве сам демон так не замерзнет?..

Нашел о чем думать.

Вниз мальчик все же посмотрел, как только они оказались чуть дальше от земли. Вновь же – слегка виновато, но лишь на секунду. Не больше.

Да и.. холод как-то.. отрезвил?

О чем он только думал вообще?..

Ах, он не думал.. Верно.

Но взгляд этих бесноватых мыслей не выдал.

А через секунду.. снова тепло.

Тяжелый выдох.

Самый умный, да? Мерзни как все и согревайся тоже.

Из покрывала он.. выпутался, но частично, приподняв руки и пропустив те по бокам Себастьяна, в попытке приобнять того, тут же крепко сомкнул ладони на пояснице, уже и сам придвигаясь ближе, но не глядя при этом на демона.

Да и.. не так оно было удобно.

Потому лицо он.. нет, не спрятал, еще чего, просто опустил на чужую грудь, шумно выдохнув.

Это тоже для тепла.

Дыхание-то, как не крути – горячее. И согревает его тоже.

- Скучная жизнь это не для тебя.

Смех был негромким, но немного.. да, все еще нервным. Просто как-то мысли начинали одолевать.

Себастьян

Ну.. в общем-то – не так уж плохо. Места на двоих хватает. Ветер опять же не проникает внутрь.

Живем.

А может быть и нет..

Казалось бы такой простой жест.. уже однажды опробованный графом, но.. непривычно все же. Ну.. когда-нибудь он привыкнет, что этот человек в принципе способен показывать эмоции. Да.

И все же взгляд был удивленным. Немного. И ехидным.. тоже немного. А в остальном – просто довольным.

Чужое веселье демон поддержал коротким смешком.

- Это я не для нее. Не складывается у нас с этой особой. А я стараюсь. Честно. – прозвучало почти едко. Ну а что поделать? Так вот выходит.

Не обстоятельства ежели б – давно уже поселился бы в пансионате для отошедших от дел демонов. Да.

И умер бы там от скуки.

Теперь смешок был более теплым.

Пропустив руку между поверхностью и чужим затылком, Себастьян слегка запутался ладонью в чужих волосах.

Немного склонившись и коротко выдохнув, демон усилил нажим ладони, придвинув чужую макушку к губам, да чтобы слышно было лучше..

- Дайте угадаю, кое-кто уже решил, что пора начинать думать, не так ли?

Да тут и угадывать нечего.

Вот только.. нет. Не было такой команды.

Руку Себастьян оставил на прежнем месте, чуть сместив вниз.. А ну как чего.. Все же – «стена» не столь гладкая..

- А это не самая лучшая идея, граф.

Приподняв чужое лицо за подбородок, демон прошелся по тому откровенно изучающим взглядом.. и таким.. немного расстроенным.. обстоятельствами.. думания, да.

Пришлось снова же немного склониться, чтобы быстро прикусить чужую губу. Не сильно. Так, с намеком.. что думать сейчас не лучшее время.

А быстро – просто из соображений, что его за такое и загрызть могут.

Одарив мальчика насмешливым взглядом, Себастьян отстранился, быстро стянув покрывало, сбросив то вниз.

Перейти на страницу:

Похожие книги

99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее
99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее

Все мы в разной степени что-то знаем об искусстве, что-то слышали, что-то случайно заметили, а в чем-то глубоко убеждены с самого детства. Когда мы приходим в музей, то посредником между нами и искусством становится экскурсовод. Именно он может ответить здесь и сейчас на интересующий нас вопрос. Но иногда по той или иной причине ему не удается это сделать, да и не всегда мы решаемся о чем-то спросить.Алина Никонова – искусствовед и блогер – отвечает на вопросы, которые вы не решались задать:– почему Пикассо писал такие странные картины и что в них гениального?– как отличить хорошую картину от плохой?– сколько стоит все то, что находится в музеях?– есть ли в древнеегипетском искусстве что-то мистическое?– почему некоторые картины подвергаются нападению сумасшедших?– как понимать картины Сальвадора Дали, если они такие необычные?

Алина Викторовна Никонова , Алина Никонова

Искусствоведение / Прочее / Изобразительное искусство, фотография
Бессильная
Бессильная

Она — то, на что он всю жизнь охотился. Он — то, кем она всю жизнь притворялась. Только экстраординарным место в королевстве Илья — исключительным, наделенным силой, Элитным. Способности, которыми Элитные обладают уже несколько десятилетий, были милостиво дарованы им Чумой, но не всем посчастливилось пережить болезнь и получить награду. Те, кто родились Обыкновенными, именно таковыми и являются — обыкновенными. И когда король постановил изгнать всех Обыкновенных, чтобы сохранить свое Элитное общество, отсутствие способностей внезапно стало преступлением, сделав Пэйдин Грей преступницей по воле судьбы и вором по необходимости. Выжить в трущобах как Обыкновенная — задача не из простых, и Пэйдин знает это лучше многих. С детства приученная отцом к чрезмерной наблюдательности, она выдает себя за Экстрасенса в переполненном людьми городе, изо всех сил смешиваясь с Элитными, чтобы остаться в живых и не попасть в беду. Легче сказать, чем сделать. Когда Пэйдин, ничего не подозревая, спасает одного из принцев Ильи, она оказывается втянутой в Испытания Чистки. Жестокое состязание проводится для того, чтобы продемонстрировать силы Элитных — именно того, чего не хватает Пэйдин. Если сами Испытания и противники внутри них не убьют ее, то принц, с чувствами к которому она борется, непременно это сделает, если узнает, кто она такая — совершенно Обыкновенная.

Лорен Робертс

Фантастика / Современные любовные романы / Прочее / Фэнтези / Любовно-фантастические романы / Зарубежная фантастика / Зарубежные любовные романы / Современная зарубежная литература
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Музыка / Прочее / Документальное / Биографии и Мемуары