Читаем Самый темный час (СИ) полностью

И одновременно с тем.. связь с собственной телесной оболочкой тоже начинает меркнуть.

Как так? Неужели все настолько… М-да.. Похоже, та самая мелочь, которую он так уверенно игнорировал – оказалась тем губительным промахом в плане и..

И что же – на этом все? Вот так просто все и кончится, бесславным провалом?

Да он лучше умрет, чем вернется к своему папочке!

Черр-рт. Он как раз и умирает, судя по все меньшей степени восприятия тела.

Лучше.. лучше надо было думать и..Отвлекло от размышлений появление Левиафана.. Ну надо же – успел. Снова.

Тьма. Покой. Огонь.. Как же это восхитительно. Плевать на боль, плевать на краткий миг несуществования. Результат того стоит.

...

С момента его ухода прошло всего два часа.

Демон вернулся в поместье, первым делом столкнувшись с Сантой.

- Ты мог все рассказать мне! Мог хотя бы предупредить, Себастьян! Это между прочим не очень-то приятно…

- Помолчи.. Я недавно беседовал с отцом – не имею желания говорить. Вообще. Тут все в порядке?

- Кроме того, что.. – выдох прозвучал с двух сторон. Санта – примирительно, демон – успокаиваясь.. – Да, все в порядке.. кстати.. – чуть понизив голос, Санта придвинулась к демону, словно делясь последней сплетней, – часто твой граф на чердаке спит?

- Только когда пьяный в дрова. – не задумываясь выдал демон, прежде чем ехидственно потереть ладони. Поглядеть что ли?

Смешок.

Пьянь.

А вот и чердак.

Зашел Себастьян бесшумно, в первый момент и правда останавливаясь с самым что ни на есть смешливым видом и.. доставая фотоаппарат. Щелк. Ну вот, еще немного компромата.

Орган несколько навязчиво гипнотизировал спину, но.. спина ведь потом у кого-то ныть будет..Смешливо кашлянув, демон осторожно поднял мальчика.

Спать надо в кровати. Собственно, на ту графа и отнесли.

Сиэль

И вот не то чтобы он не проснулся от подобного вот посягательства на свою “половую” ( от слова пол, пол, то есть деревянный или кафельный, а может вовсе мраморный, средства у всех разные) жизнь. Проснулся. Но, видимо, не до конца. Или просто не счел необходимым что-то менять?

Спорить с Себастьяном в подобном вопросе…можно, как показывает практика. А еще она показывает то, что порой граф так все же не поступает, зная, что бессмысленно, как всякая, да и просто – не такая то и проблема, если это вообще проблемой можно назвать.

А еще он помнит то, что все же дойдя до состояния той самой попытки воспротивиться, и то, при условии, что мальчик будет на грани краха сознания, ничего хорошего не выходит. И демон странно реагирует. И граф потом себя чувствует виноватым.

А потому…

Сиэль лишь сонно приоткрыл глаза, правда, обзор был не столь велик, но да понять, куда и зачем, собственно, его несут – проблемой не встало. И глаза почти сразу же закрылись. Даже без единого лишнего комментария. Вот он как умеет.

Правда вот, чужой ворот он все же сильнее сжал, просто… помогая, да, морально, так сказать.

А как только голова коснулась подушки, то все снова заволокло приятной темнотой.


Приятная темнота? Правда? Да ну, граф? Как-то вот вы вдруг поспешили с выводами.

Это был сон. Определенно. Ну, почти сон. Просто исходя из того, что подобное уже случалось…

Темнота. Медленно проявляющиеся знакомые нити. А следом и фигуры. Вот только в этот раз у обоих «гостей» его головы выражения лиц совпадали.

- Джек.

На Алвена мальчик внимания не обращал, даже несмотря на то, что тот смотрел на графа почти с мольбой. С чего бы вдруг? А куда же делся страх?

- Да. Граф. Приятно снова видеть Вас в лицо.

- Разве это не просто сон?

- Зачем спрашивать, когда Вы и сами знаете ответ?

- И то верно.

Тишина.

- Многое изменилось, не так ли, граф?

- Да, Джек.

И снова – тишина. Атмосфера была слишком реальной и давящей. Это не давало покоя. Словно должно было что-то произойти.

- А Вы правы. Должно.

- Откуда ты…эй, ты что, даже сейчас копаешься внутри моей головы?

- Если Вы не забыли, то я не покидал ее. Факт остается фактом – я внутри Вас. Или Вы внутри меня? Какая разница.

В голосе Пророка сквозила такая явная…печаль? Сожаление? Что это было?

- Вы помните наш последний разговор, граф?

- Припоминаю.

- Не хотите ничего мне сказать?

Легкая улыбка и Джек снова становится тем ироничным, привычным по голосу человеком. Человеком?

Человеком.

- Извини, Джек. За то, что обошелся с тобой столь грубо. Мне нужно было подумать.

Легкое недоумение и улыбка Пророка становится лишь еще шире.

- Я не совсем это имел в виду, но как приятно осознавать, что Вы способны признавать свои ошибки.

На этой фразе Джек почему-то снова нахмурился, но лишь на секунду.

- Я спрошу иначе. Не хотите ли Вы спросить у меня что-нибудь?

- Ну и где же ты был раньше с этим вопросом, Джек?..

Тихий взаимный смех.

- К сожалению, я слишком увлекся той мыслью, что мне нужно уберечь Вас от влияний извне.

- Джек?

- Да, граф?

- Ты ведь знаешь все, не так ли?

Теплая улыбка, немного лукавый взгляд.

- То, что Вы настолько сложный ребенок я мог только догадываться, граф.

И вновь же – смешки.

- Но да, так и есть. Это не столь частое явление, когда в нашем роду появляются такие, как я.

- Значит, мне повезло с тобой, не так ли?

Перейти на страницу:

Похожие книги

99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее
99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее

Все мы в разной степени что-то знаем об искусстве, что-то слышали, что-то случайно заметили, а в чем-то глубоко убеждены с самого детства. Когда мы приходим в музей, то посредником между нами и искусством становится экскурсовод. Именно он может ответить здесь и сейчас на интересующий нас вопрос. Но иногда по той или иной причине ему не удается это сделать, да и не всегда мы решаемся о чем-то спросить.Алина Никонова – искусствовед и блогер – отвечает на вопросы, которые вы не решались задать:– почему Пикассо писал такие странные картины и что в них гениального?– как отличить хорошую картину от плохой?– сколько стоит все то, что находится в музеях?– есть ли в древнеегипетском искусстве что-то мистическое?– почему некоторые картины подвергаются нападению сумасшедших?– как понимать картины Сальвадора Дали, если они такие необычные?

Алина Викторовна Никонова , Алина Никонова

Искусствоведение / Прочее / Изобразительное искусство, фотография
Бессильная
Бессильная

Она — то, на что он всю жизнь охотился. Он — то, кем она всю жизнь притворялась. Только экстраординарным место в королевстве Илья — исключительным, наделенным силой, Элитным. Способности, которыми Элитные обладают уже несколько десятилетий, были милостиво дарованы им Чумой, но не всем посчастливилось пережить болезнь и получить награду. Те, кто родились Обыкновенными, именно таковыми и являются — обыкновенными. И когда король постановил изгнать всех Обыкновенных, чтобы сохранить свое Элитное общество, отсутствие способностей внезапно стало преступлением, сделав Пэйдин Грей преступницей по воле судьбы и вором по необходимости. Выжить в трущобах как Обыкновенная — задача не из простых, и Пэйдин знает это лучше многих. С детства приученная отцом к чрезмерной наблюдательности, она выдает себя за Экстрасенса в переполненном людьми городе, изо всех сил смешиваясь с Элитными, чтобы остаться в живых и не попасть в беду. Легче сказать, чем сделать. Когда Пэйдин, ничего не подозревая, спасает одного из принцев Ильи, она оказывается втянутой в Испытания Чистки. Жестокое состязание проводится для того, чтобы продемонстрировать силы Элитных — именно того, чего не хватает Пэйдин. Если сами Испытания и противники внутри них не убьют ее, то принц, с чувствами к которому она борется, непременно это сделает, если узнает, кто она такая — совершенно Обыкновенная.

Лорен Робертс

Фантастика / Современные любовные романы / Прочее / Фэнтези / Любовно-фантастические романы / Зарубежная фантастика / Зарубежные любовные романы / Современная зарубежная литература
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Музыка / Прочее / Документальное / Биографии и Мемуары