Читаем Самый темный час (СИ) полностью

- Сегодня ночью я попрощался со внутренними голосами. Совсем.

Очередной внимательный взгляд на демона.

- А сейчас я, собственно, хочу наконец закончить то, что начал.

Убедительный кивок.

- К слову, Джек просил меня за тобой присмотреть. Вот, собственно, я и начал.

А вот это уже прозвучало снова смешливо.

- Несколько раньше, правда. Он всего-то опоздал на парочку лет.

И снова взгляд на беседку. Сейчас, он сосредоточиться только на словах.

- Но, на самом деле позвал я тебя потому что мне правда нужна помощь. Во-первых, мне нужно что-то, на чем я смогу сосредоточиться. И, пожалуйста, давай не будем трогать фауну. Ограничимся..скажем.. тобой.

О, как он здорово придумал.

Да неужели?

- Просто у тебя так мастерски получается приводить в живое исполнение скульптуру под названием «Непричастность», что я не придумал ничего лучше. Ну и потому что вчера у меня вышло сосредоточиться тоже благодаря тебе. В какой-то степени.

Смех снова сошел на нет, на чужую реакцию граф внимание не обращал, нет, не совсем, просто сейчас это ему помешать не могло. Как говорить, так и делать то, что считалось нужным.

- Правда, если бы здесь стало немного темнее, я был бы тебе благодарен еще больше.

Вздох.

- Ну и еще один момент..это займет какое-то время. И это слегка..неприятно. – в голове где-то так отчетливо пронеслось, что это, мать твою, ОЧЕНЬ неприятно, но поправка была тут же рассмотрена и откинута за ненадобностью. – А это было всего несколько нитей. Я не знаю, как обстоят дела с полным набором.

Пауза. Такая..очередная задумчивая пауза. Ну он же уже вроде как извинился тогда, да? Своеобразно, правда, но… какая разница? Было? Было.

- Я, кстати, правда здоров.

О, плохое начало.

- А еще я хотел извиниться. Когда мы вернулись.. – заминка. – В общем, я не должен был так с тобой разговаривать. Тогда мне казалось иначе, но сейчас я знаю, что не должен. Просто слишком много всего вдруг произошло. Может быть тебя это удивит, но человеку порой бывает трудно совладать с информацией. Особенно, когда это что-то важнее статьи в газете.

О, какое сравнение. Впрочем, то уже было нарочно. А вот взгляд до этого не выражал ничего такого, что могло бы показаться наигранным. И говоря про «информацию» подразумевал он, разумеется, информацию. А не впечатления от открытий некоторых аспектов собственной жизни. Все же понятно, верно?

Да и сказал мальчик это все весьма быстро. Нет, не чтобы скорее закончить, говорил-то он быстро, но вполне так себе внятно, просто чтобы никто ничего не успел сказать в допускаемые паузы.

- Ну а теперь можно и приступить. И, кстати, когда я сосредоточусь..Себастьян, я прошу..хотя нет, я приказываю тебе помолчать. Ладно? Вот и договорились. Все возможные комментарии я выслушаю потом, а пока...свет, ты, кстати, сидишь ровно и никуда не исчезаешь, молчишь, а я..

Вздох.

- Хватит болтать.

Переведя взгляд на демона Сиэль чуть кивнул тому на скамейку. Настоятельно так кивнул.

О том, насколько оно могло прозвучать странно, нелепо или глупо – он не думал.

Любые слова, как не разбирай, порой даже серьезные, звучат до безобразия смешно.

Но между тем, это вовсе не повод для того, чтобы их игнорировать.

- И если ты не забыл, я здоров.

Все. Ожидание чужого согласия. Тишина. Сосредоточенность.

Себастьян

Сейчас ему все объяснят и станет все понятно и..Нет. Не станет.

Вернее, суть-то графских слов демон так или иначе понял, и что тот сотворить вознамерился тоже. И почему помощь его нужна. Вот только.. там в голове что-то закоротило. Просто с чужого поведения да преподнесения информации..

Что, свет помешает?..

Да не вопрос, конечно – сейчас уберу. Именно с таким видом, не отводя взгляда от чужого лица, Себастьян эдак пренебрежительно махнул рукой назад, продолжая следить за комментариями мальчика..

А там на заднем плане, только что взошедшее солнце рухнуло обратно за горизонт.. комично так, словно тому просто обрубили веревочку поддерживающую.

Да-да, продолжайте..Стоп. Ну сто-оооп.. Что не так?

Извиниться??

Он умирает? Граф умирает? Отец все же завладел.. ну это лишнее..Нет? Да что происходит-то?

До конца чужого речевого акта демон промолчал с легкостью. Да и по завершении того тоже. Вообще элементарно. Здоров..

Да.. здоров.. Ладно, он потом подумает над этим, а сейчас все же сосредоточится на.. просьбе.

Опустившись на скамейку неподалеку от мальчика, демон все же еще раз на всякий случай так проверил температурку.. Что, все еще нет? Хмм.. Удивление.. смешливое такое.

Хотя, растерянным демон выглядел, кажется, с самого начала вот этого.. дела.

- Что же, стоит попробовать. Помнится, с концентрацией Вы справились, хоть и не без недочетов. Я не сомневаюсь, но.. может стоит немного потренироваться? Чем лучший результат Вы получите от сосредоточенности – тем менее оно будет.. – чужой тон демон передразнил ненавязчиво, – неприятно.

Однако же.. Себастьян все же сел спокойно – да как будто этот самостоятельный согласится.

Фантомхайв ведь. Дурень ли..

Кхм..

А Вы не отвлекайтесь, граф.

Сиэль

А вот чужое замешательство теперь отразилось и на графском лице. Просто потому что…

Перейти на страницу:

Похожие книги

99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее
99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее

Все мы в разной степени что-то знаем об искусстве, что-то слышали, что-то случайно заметили, а в чем-то глубоко убеждены с самого детства. Когда мы приходим в музей, то посредником между нами и искусством становится экскурсовод. Именно он может ответить здесь и сейчас на интересующий нас вопрос. Но иногда по той или иной причине ему не удается это сделать, да и не всегда мы решаемся о чем-то спросить.Алина Никонова – искусствовед и блогер – отвечает на вопросы, которые вы не решались задать:– почему Пикассо писал такие странные картины и что в них гениального?– как отличить хорошую картину от плохой?– сколько стоит все то, что находится в музеях?– есть ли в древнеегипетском искусстве что-то мистическое?– почему некоторые картины подвергаются нападению сумасшедших?– как понимать картины Сальвадора Дали, если они такие необычные?

Алина Викторовна Никонова , Алина Никонова

Искусствоведение / Прочее / Изобразительное искусство, фотография
Бессильная
Бессильная

Она — то, на что он всю жизнь охотился. Он — то, кем она всю жизнь притворялась. Только экстраординарным место в королевстве Илья — исключительным, наделенным силой, Элитным. Способности, которыми Элитные обладают уже несколько десятилетий, были милостиво дарованы им Чумой, но не всем посчастливилось пережить болезнь и получить награду. Те, кто родились Обыкновенными, именно таковыми и являются — обыкновенными. И когда король постановил изгнать всех Обыкновенных, чтобы сохранить свое Элитное общество, отсутствие способностей внезапно стало преступлением, сделав Пэйдин Грей преступницей по воле судьбы и вором по необходимости. Выжить в трущобах как Обыкновенная — задача не из простых, и Пэйдин знает это лучше многих. С детства приученная отцом к чрезмерной наблюдательности, она выдает себя за Экстрасенса в переполненном людьми городе, изо всех сил смешиваясь с Элитными, чтобы остаться в живых и не попасть в беду. Легче сказать, чем сделать. Когда Пэйдин, ничего не подозревая, спасает одного из принцев Ильи, она оказывается втянутой в Испытания Чистки. Жестокое состязание проводится для того, чтобы продемонстрировать силы Элитных — именно того, чего не хватает Пэйдин. Если сами Испытания и противники внутри них не убьют ее, то принц, с чувствами к которому она борется, непременно это сделает, если узнает, кто она такая — совершенно Обыкновенная.

Лорен Робертс

Фантастика / Современные любовные романы / Прочее / Фэнтези / Любовно-фантастические романы / Зарубежная фантастика / Зарубежные любовные романы / Современная зарубежная литература
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Музыка / Прочее / Документальное / Биографии и Мемуары