Читаем Самый темный час (СИ) полностью

Небольшая пауза, тон меняется на светский, почти снисходительный, правда вот по тем искрам смеха в глазах, поверить в него не смог даже ребенок.

- Если сочту нужным, разумеется.

Легкая улыбка, кивок головой, разворот. В сад так в сад. Хотя, можно было бы поступить и иначе, но…

Теперь то уже не так важно.

Себастьян

Графа демон встретил вежливым поклоном на манер верного слуги-идеального дворецкого и просто скромняги. Даже поставил книгу на полку (предварительно закончив стирать с той несуществующие пылинки), переводя взгляд на мальчика.

Дискомфорт?

Взгляд приобретает ехидственное выражение на пару секунд, прежде чем.. скрыться за волосами – демон низко склонил голову, приняв самый что ни на есть покаянный вид.

- Мои извинения, граф. Вы безусловно и всецело правы – я совершенно не подумал о том, что Вы, возможно, придерживаетесь мнения восточных медиков о наиболее благоприятных способах сна.. Правда – в таком случае – мне следовало бы указать Вам на ряд неточностей в восприятии данного метода воздействия на позвоночник- начиная с того, что хоть Вы и выбрали верное покрытие – спать все же стоило лежа, а не сидя. И к тому же – Вы забыли об иглах. Впрочем, некоторые обходятся и без них. Второй вариант – Вы изволили спать.. по феншую.. – смешок не прозвучал, нет. Как же – испортить такую серьезную речь? – Но в этом случае – тоже имел место быть ряд неточностей. Дверь – ее надо было перекрасить в желтый цвет и переставить на крышку органа. К слову – трубы пришлось бы заплести в узор……

Да, он бы говорил еще долго, если бы не смена тона.

Графу нужна помощь..

Хорошо, сейчас он…

ЧТО???

- По-омощь… – понимающе то протянув – секундой позже Себастьян уже стоял возле мальчика опустив ладонь на чужой лоб, удивленно вслух отмечая, что жара нет.

Смешок.

Впрочем, серьезный уже такой.

- Мне даже стало неприлично любопытно. Идемте же, граф.

Ступая за мальчиком, Себастьян не особо интересовался окружением, пытаясь понять.. а все ли в порядке? Ну и размышлял о том, стоит ли ненавязчиво подглядеть.

Не стоит. К чему же ему очередные потрясения? Лучше уж так – словами.

В саду демон пропустил мальчика вперед в беседку, указав на скамейку, оставаясь стоять рядом.

- Итак, в чем же причина столь удивительного дела, как графский выход из собственного поместья без внешних к тому побуждений, угроз или же необходимости замести следы? – тихо добавленное «снегом».. никто не слышал. И смешливого кашля тоже.

Сиэль

Да-да-да. Никто и не говорил, что будет просто. Хотя, о чем он? Сложно тоже не было. Так что все демонические советы, дополнения и удивления прошли со спокойным и выжидательным взглядом рука об руку. Любопытно? О, ну да, он же никогда не просит о помощи, совсем никогда и… Кхм..

Ну, вообще-то, если хорошенько над этим подумать, то даже если он и не просит напрямую…порой она оказывается весьма неоценимой.

Бросив взгляд на демона, граф решил, не иначе как чисто из взаимности, ничего не сказать вслух. Так-то.

Са-аад..

Приняв место на скамье, мальчик пару секунд задумчиво осматривался вокруг. И он, между прочим, все слышал, если что.

- Я слышал. И даже понимаю твое удивление. Но это, на самом деле, важно.

Кивнув, вернув задумчивость обратно на лицо, Сиэль снова осмотрелся по сторонам, как-то вот недовольно глянув в сторону, будто ему что-то мешало.

- Это насчет Пророка.

Имя Алвена почему-то не пожелало сорваться. Ну или просто не спешило.

- Пока я тебя вчера ждал… – заминка. – Ну да. Пока я ждал, то кое-что понял, точнее, это вышло случайно. Понял я позже.

Тихий смешок. Нет, это тоже не сложно объяснять. Просто как-то вот… Взгляд сместился на демона. Внимательный такой, почти оценивающий.

- Непривычно.

Взгляд вернулся к беседке и ее окружающему.

- Так сказать, игра под названием вылови момент. Ну, или демона. Не уточняй, я все равно не стану пояснять, что и без того понятно.

И вот даже смеха не прозвучало, так, совсем немного.

- И у меня действительно нет жара. Пока что.

О, как многообещающе прозвучало. Да просто как-то серьезность соперничала с чем-то шутливым и…с чем-то еще.

- В общем, я рад что ты здесь. А теперь, собственно, к сути.

Пара секунд тишины.

- Тот своеобразный кокон и составляющие его нити – разбросанные останки того, что когда-то принадлежало другим. Не только энергия, но и возможности. Джек говорил мне, что я должен был пользоваться ими с его легкой подачи и руки, но что-то пошло не так.

И вновь – смешок.

- Что меня даже не удивило почему-то.

Ладно, прекрати уже. Не смешно же.

- У меня получилось – совсем немного – совместить разбросанные части чужого нутра воедино. Точнее, лишь малую часть.

О том, что это было неприятно уточнять граф не стал.

- Это несколько затруднительно. Да и сосредоточиться у меня получилось далеко не сразу.

Сосредоточишься тут, когда вокруг такое, конечно. И это тоже не вслух.

- В общем, я собираюсь сплести все это в одно целое. Два разломанных потока в один. Судя по всему, именно этого произойти и не должно было. Но я, видимо, не думал, что делаю, потому у меня получилось. Здесь у меня практически титанический опыт.

Не смешно получилось. Почему-то.

Перейти на страницу:

Похожие книги

99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее
99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее

Все мы в разной степени что-то знаем об искусстве, что-то слышали, что-то случайно заметили, а в чем-то глубоко убеждены с самого детства. Когда мы приходим в музей, то посредником между нами и искусством становится экскурсовод. Именно он может ответить здесь и сейчас на интересующий нас вопрос. Но иногда по той или иной причине ему не удается это сделать, да и не всегда мы решаемся о чем-то спросить.Алина Никонова – искусствовед и блогер – отвечает на вопросы, которые вы не решались задать:– почему Пикассо писал такие странные картины и что в них гениального?– как отличить хорошую картину от плохой?– сколько стоит все то, что находится в музеях?– есть ли в древнеегипетском искусстве что-то мистическое?– почему некоторые картины подвергаются нападению сумасшедших?– как понимать картины Сальвадора Дали, если они такие необычные?

Алина Викторовна Никонова , Алина Никонова

Искусствоведение / Прочее / Изобразительное искусство, фотография
Бессильная
Бессильная

Она — то, на что он всю жизнь охотился. Он — то, кем она всю жизнь притворялась. Только экстраординарным место в королевстве Илья — исключительным, наделенным силой, Элитным. Способности, которыми Элитные обладают уже несколько десятилетий, были милостиво дарованы им Чумой, но не всем посчастливилось пережить болезнь и получить награду. Те, кто родились Обыкновенными, именно таковыми и являются — обыкновенными. И когда король постановил изгнать всех Обыкновенных, чтобы сохранить свое Элитное общество, отсутствие способностей внезапно стало преступлением, сделав Пэйдин Грей преступницей по воле судьбы и вором по необходимости. Выжить в трущобах как Обыкновенная — задача не из простых, и Пэйдин знает это лучше многих. С детства приученная отцом к чрезмерной наблюдательности, она выдает себя за Экстрасенса в переполненном людьми городе, изо всех сил смешиваясь с Элитными, чтобы остаться в живых и не попасть в беду. Легче сказать, чем сделать. Когда Пэйдин, ничего не подозревая, спасает одного из принцев Ильи, она оказывается втянутой в Испытания Чистки. Жестокое состязание проводится для того, чтобы продемонстрировать силы Элитных — именно того, чего не хватает Пэйдин. Если сами Испытания и противники внутри них не убьют ее, то принц, с чувствами к которому она борется, непременно это сделает, если узнает, кто она такая — совершенно Обыкновенная.

Лорен Робертс

Фантастика / Современные любовные романы / Прочее / Фэнтези / Любовно-фантастические романы / Зарубежная фантастика / Зарубежные любовные романы / Современная зарубежная литература
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Музыка / Прочее / Документальное / Биографии и Мемуары