Читаем Самый темный час (СИ) полностью

В какой-то момент, Себастьян прикрыл глаза, на миг проникая в сознание лорда. Все еще сомневаясь, стоит ли так делать и достойно ли это дворецкого Фантомхайв.

Поместье, мужчина и женщина, пожар. Отраженная реальность. То же место, те же лица и немного иллюзии. Себастьян сам был тьмой, располагаясь чуть позади лорда. Людей впереди не существовало, только этот свет.. и что-то еще, что-то…

Все промелькнуло перед демоном одним слитным видением, а затем его обожгло нестерпимым светом.

Широко распахнув глаза, Себастьян тряхнул головой, сбрасывая с себя отвратное ощущение, что его попытались неумело простирнуть на скорую руку, да еще и изнутри, да еще и выстирать из него самую суть демона.

— Вот как? — Оскалившись в пустоту перед собой, демон замер, выжидающе глядя на мальчика.

Да, такие решения принимаются только самостоятельно, тут демон бессилен — каждый человек имеет право на выбор.

Сейчас все зависело от самого Сиэля — шагнет ли он в расставленные силки или нет. Но даже если нет, такое путешествие вряд ли хорошо отразится на его состоянии.

Ожидание для демона было довольно тягостным. Ожидание приглашения или приказа.

Он ведь Фантомхайв, он должен вспомнить, что ему есть кого позвать.

Секундой позже на лице дворецкого проступила ухмылка.

Вспомнил.

— Да, мой Лорд.

Занавес реальности пал, теперь уже полностью являя дворецкому картину воссозданного кем-то времени.

Себастьян появился как раз вовремя, чтобы подхватить падающего графа.

Он ни на миг не испытывал страха, не ведал сомнений, единственное, что его одолевало в этом неприятном месте, — несдержимое отвращение к этому свету впереди.

Если всмотреться внимательнее, можно было бы различить силуэт, но проблема в том, что всматриваться в эту гадость для демона было проблемно.

«Не сегодня, не сейчас, не здесь.»

Юный лорд мог стать помехой в этом сражении, да и контракт не предусматривал подвергать опасности жизнь господина.

— Сегодня у Графа не приемный день. Прошу нас извинить. — Не надеясь особо на успех, скорее для профилактики, Себастьян метнул ножи в центр свечения, после чего взметнулся под самый свод поместья, приземляясь на одну из горящих балок.

Следующий прыжок завершился снаружи поместья, на лужайке.

Теперь осталось привести в чувство лорда, чтобы распрощаться с этим малопривлекательным местом.

Усадив графа к дереву, демон присел напротив, вновь улыбаясь, и чуть задумчиво произнес:

— Мне крайне неловко вмешиваться в Ваш сон, Господин, но, на мой взгляд, было бы лучше вернуться обратно. Если Вас не затруднит отдать мне еще один приказ.


Сиэль


Он не знал, сколько прошло времени с того момента, как его поглотила эта пустота, просто потому что такое понятие как время — исчезло.

Но мысли упрямо толпились внутри головы, ища вопрос на ответ: что это было?

Злость. Эта беспомощность раздражала, хотелось открыть глаза, но.

Нахмурившись, Сиэль все же сделал рывок, сбрасывая с себя непонятные чары — сна? иллюзии? — и через секунду осторожно приоткрыл глаза, тут же выловив взглядом своего дворецкого.

Значит, все же услышал.

Выдохнув, мальчик вновь сомкнул веки, чтобы окончательно прийти в себя, все тело налилось будто бы свинцом и никак не желало подчиняться, в отличие от постепенно прояснившегося разума.

Все же какая это великая ценность — возможность видеть. Люди слишком глупы и мелочны, а потому даже не могут верно оценить всех тех возможностей, что даровала ему природа. Побывав в темноте, Сиэль особенно остро ощутил эту простую необходимость. Все время оставаться во мраке, подобно слепцу?

Какая ничтожность.

Вновь взглянув на Себастьяна, мальчик все же попытался приподняться, но удалось ему это лишь наполовину, но помощи у дворецкого он не просил осознанно. Проявлять слабость было точно так же жалко, как и само это чувство, ощущение ли.

— Себастьян, что.. что это было?

Впившись внимательным взглядом в лицо демона, Сиэль все же сумел отстраниться от дерева, осматриваясь вокруг, будто пытаясь что-то увидеть, но тщетно.

Глупая шутка. Практически насмешка. С чего они решили, что имеют право насмехаться над ним?

Согнав с лица выражение, что лорд считал неподобающим для себя, а именно — легкую растерянность, он качнул головой, слабо пошевелив при этом рукой, тут же поясняя собственный жест.

— Не важно. Я хочу вернуться обратно в поместье. Сейчас.

Он сказал просыпаться? Но разве же он заснул? Это не было похоже на сон, пусть и ощущения были странными, но в том, что это не сон, Сиэль был уверен.

— Это был не человек.

И вновь — никакого вопроса, просто утверждение. Простому смертному подобное вряд ли подвластно.

Правда.. возможно, что все же все это ему просто показалось?

Правда, раз они все еще здесь, разумно ли так считать?

Но польза во всем этом все же была. Теперь в юном графе прибавилось уверенности. В себе. Да и не только в себе.

Окинув задумчивым взглядом демона, паренек все же поднялся, чуть пошатнувшись, но устояв на месте, плотно сомкнув губы. Вот еще, какая ерунда. Он в состоянии сделать на данный момент хотя бы это.


Себастьян


Перейти на страницу:

Похожие книги

99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее
99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее

Все мы в разной степени что-то знаем об искусстве, что-то слышали, что-то случайно заметили, а в чем-то глубоко убеждены с самого детства. Когда мы приходим в музей, то посредником между нами и искусством становится экскурсовод. Именно он может ответить здесь и сейчас на интересующий нас вопрос. Но иногда по той или иной причине ему не удается это сделать, да и не всегда мы решаемся о чем-то спросить.Алина Никонова – искусствовед и блогер – отвечает на вопросы, которые вы не решались задать:– почему Пикассо писал такие странные картины и что в них гениального?– как отличить хорошую картину от плохой?– сколько стоит все то, что находится в музеях?– есть ли в древнеегипетском искусстве что-то мистическое?– почему некоторые картины подвергаются нападению сумасшедших?– как понимать картины Сальвадора Дали, если они такие необычные?

Алина Викторовна Никонова , Алина Никонова

Искусствоведение / Прочее / Изобразительное искусство, фотография
Бессильная
Бессильная

Она — то, на что он всю жизнь охотился. Он — то, кем она всю жизнь притворялась. Только экстраординарным место в королевстве Илья — исключительным, наделенным силой, Элитным. Способности, которыми Элитные обладают уже несколько десятилетий, были милостиво дарованы им Чумой, но не всем посчастливилось пережить болезнь и получить награду. Те, кто родились Обыкновенными, именно таковыми и являются — обыкновенными. И когда король постановил изгнать всех Обыкновенных, чтобы сохранить свое Элитное общество, отсутствие способностей внезапно стало преступлением, сделав Пэйдин Грей преступницей по воле судьбы и вором по необходимости. Выжить в трущобах как Обыкновенная — задача не из простых, и Пэйдин знает это лучше многих. С детства приученная отцом к чрезмерной наблюдательности, она выдает себя за Экстрасенса в переполненном людьми городе, изо всех сил смешиваясь с Элитными, чтобы остаться в живых и не попасть в беду. Легче сказать, чем сделать. Когда Пэйдин, ничего не подозревая, спасает одного из принцев Ильи, она оказывается втянутой в Испытания Чистки. Жестокое состязание проводится для того, чтобы продемонстрировать силы Элитных — именно того, чего не хватает Пэйдин. Если сами Испытания и противники внутри них не убьют ее, то принц, с чувствами к которому она борется, непременно это сделает, если узнает, кто она такая — совершенно Обыкновенная.

Лорен Робертс

Фантастика / Современные любовные романы / Прочее / Фэнтези / Любовно-фантастические романы / Зарубежная фантастика / Зарубежные любовные романы / Современная зарубежная литература
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Музыка / Прочее / Документальное / Биографии и Мемуары