Самый тяжкий грех (СИ)

Мальчик стал сильнее с момента их последней встречи. У него не было ясного боевого стиля, это стало очевидным, стоило ему лишь выполнить несколько стандартных приемов. Отсутствие у Люка полноценного обучения бросалось в глаза однако его скорость и способность импровизировать были впечатляющими.

Но в разум Вейдера врезалась чудовищная мысль. Люк атаковал, когда Палпатин предложил ему завоевать Вейдера. Темный Лорд возненавидел эту идею. Люк не сделает его ведомым, а уж тем более в отношении своих сексуальных желаний.

Вейдер включился в бой со всей возможной силой. Он не позволит использовать себя снова!

Он позволил Тьме направлять свои действия.

Люк повернулся спиной к Императору. Его внимание было полностью сосредоточено на Вейдере. Вейдер тоже переместился, занимая более удобную позицию, и в зловещем шипении респиратора Люк почувствовал…

…Почувствовал ярость и теперь испытал ярость в ответ. Вейдер не хочет чтобы его любили? Вейдер получит свою ненависть!

Отбив атакующий выпад Вейдера, Люк ударил ногой в грудь ситха, отправив того в полет по лестнице. Он упивался испугом, вспыхнувшем в Силе. Наконец-то он заставил Вейдера бояться!

А потом он услышал за спиной скрипучий смешок.

- Хорошо, хорошо! Используй свой гнев, мальчик! Отпусти на свободу свою похоть! Возьми же его!

Похоть? Люк почувствовал волну дрожи. Он запнулся, опуская меч. Он не испытывал похоти по отношению к Вейдеру.

Он хотел Вейдера, хотел найти Энакина в Вейдере, он хотел доказать, что любил его!

И он не мог этого сделать, если Вейдер продолжал бы думать, что это – всего лишь похоть. Опустив лезвие вниз, Люк глубоко вдохнул.

Вейдер поднялся на ноги и пошел вверх по лестнице.

- Оби-Ван хорошо учил тебя.

- Я не буду драться с тобой.

Он не будет. Если придется доказывать истиные намерения по отношению к отцу, принеся себя в жертву – так оно и будет. Он не будет действовать неправильно.

Отец приблизился, и Люк, не удержавшись, отступил на шаг.

Вейдер наблюдал, как эмоции мальчика меняются от гнева к стыду. Значит, Люк понял ошибочность своего вожделения. Чувство неловкости, испытанное Вейдером, на какой-то момент отвлекло его, и ему пришлось снова подпитывать свое голод боя. Он увидел растерянность на лице мальчика и воспользовался возможностью, чтобы атаковать.

- Ты неразумно снизил оборону!

Люк резко вскинул клинок, чтобы блокировать лезвие Вейдера. Бой возобновился. Мальчик был достаточно сильным, чтобы противостоять даже механическим конечностям Тёмного Лорда. На мгновение Вейдер испытал гордость за сына, огромное восхищением своим ребенком.

Люк сделал глубокий вдох, наблюдая за своим отцом. Он должен был признать: этот человек был по-настоящему мощным. Сильный противник…

Но еще более сильный возлюбленный. Сердце Люка наполнилось светом воспоминаний о теплых и нежных объятьях Энакина, и этот свет был живым. Он должен был поддерживать надежду.

И он почувствовал еще что-то. Отзвук его собственной памяти, ту часть Вейдера, что любила Люка, но где-то глубоко внутри. Он почувствовал, как на самом деле глубоко погребены надежды Вейдера.

- Твои мысли выдают тебя, отец. Я чувствую в тебе добро. Конфликт. Ты не мог убить меня раньше, и ты не уничтожишь меня сейчас.

В самом деле, отец имел возможность убить его трижды: на Мустафаре в утробе матери, на Беспине, когда он висел над бездной, и на первой Звезде Смерти. И Вейдер не сделал этого.

Вейдер вскипел от мысли, что Люк был слишком важен для него, чтобы его убить. Это не так. Это не может быть так. Мальчишка бредил каким-то фантастическим идеалом любви, будто лишившим его, Вейдера, разума. Ему хотелось выбить это из головы мальчика. Он угрожающе произнес:

- Ты недооцениваешь мощь Темной Стороны, - он не хотел убивать мальчишку, но если ему придется сделать это, чтобы заставить замолчать настойчивые голоса внутри, говорящие ему о любви к Люку, он сделает. – Если ты не заставишь свои желания молчать, я сделаю это за тебя!

Люк пригнулся, уворачиваясь от летящего в него активированного меча Вейдера. Лезвие рассекло металлические опоры, и одна из конструкций рухнула на пол. Люк нырнул за нее, скрываясь от Вейдера. Он должен был достучаться до сердца Вейдера – до его истинного сердца. Люку было больно от того, что Вейдер продолжал отвергать его, но он решил не позволять себе мстить. Он должен был дать Вейдеру понять, что его любовь гораздо больше, чем влечение тела.

Отец преследовал его, как дикая кошка, обходя конструкцию, за которой он укрылся. Люк попытался успокоить бешено колотящееся сердце, попытался очистить свой разум. Низкий голос, словно гром, достиг его слуха и коснулся его души.

- Ты не сможешь скрываться всегда, Люк.

Он не хотел скрываться. От хотел отдать свое сердце отцу, показать свои чувства. Он не хотел ничего скрывать от своего отца… Но это было необходимо.

- Я не буду драться с тобой, - твердо сказал Люк, стараясь вложить в интонации дрожащего голоса нежность и тепло.

И в этот момент он почувствовал резкую острую боль, словно ожог коснулся его руки.

Лея.

Она была ранена выстрелом из бластера.