Самый тяжкий грех (СИ)

Люк вскрикнул, попытался дотянуться Силой, чтобы помочь ей. Кроме Вейдера, она была единственным родным человеком. Его семьей. Он не мог потерять ее.

Вейдер почувствовал, что внимание Люка сместилось. Далеко, на… луну Эндора. К его друзьям.

- Твои мысли выдали тебя, - тихо произнес Вейдер, используя слова, сказанные Люком. – Твои друзья в беде, ты не смог скрыть это от меня, сын. Мое сердце чувствует тебя, и я ненавижу его за это.

Люк не смог закрыть боль Леи в своем разуме, она отвлекла его, и он не смог закрыться от Вейдера. Он почувствовал присутствие Тьмы в своем разуме. Вейдер принимал информацию от него, так же, как и Палпатин.

Он с ужасом понял, что теперь Вейдер всё знал.

- Твои друзья очень дороги тебе, хотя ты и понимаешь, что в конце концов они предадут тебя. Когда они узнают, что ты испытываешь ко мне, что ты вожделеешь их заклятого врага, - Вейдер услышал страх Люка, и Люк почувствовал в эмоциях Вейдера триумф. – Представь, что почувствует принцесса, твоя сестра!

- Нет, - прошептал Люк, в отчаянии качая головой.

- Значит, у тебя есть сестра-близнец. Твои мысли и ее выдали, - казалось, Вейдер испытывает наслаждение от морального избиения сына. – Ты скрыл свою кровную связь с ней, не правда ли?

Но Люк не скрывал! Он сказал Лее сразу, как смог, узнав правду! Он хотел кричать об этом, отрицать, что он сделал то же самое, что и с Энакином в то время, которое стало уже историей.

Вейдер понимал, что сын злится, что он ранит его каждым словом. Если ему было необходимо вызвать в Люке ненависть, чтобы погасить запретные желания, то Вейдер был готов сделать это. Он продолжил:

- Разве ты сказал ей обо мне? Разве ты не скрыл тот факт, что ваш отец – ее самый ненавистные враг? Разве ты сделал так, если бы действительно любил ее?

Люк распахнул глаза, слушая обвинения Вейдера. Он попытался возразить, но голос его не слушался.

- Ты трахнул ее так же, как меня?

- Нет! – вскрикнул Люк и бросился на Вейдера. Он был полон ярости, готов сокрушить все на своем пути. Он рычал от гнева, выл, словно дикий зверь.

Как он мог обвинять Люка в неискренности к Энакину? Вейдер уничтожил Энакина, отнял у Люка сердце Энакина и отдал императору. Он поработил Энакина и обрек Энакина страдать в заточении, в глубине темной души Вейдера. Вейдер предал Падме, предал Оби-Вана, предал Люка.

Люк хотел отомстить. Он хотел показать этому человеку истину, показать, что его эмоции не были бредом похоти, чтобы Вейдер понял наконец, что он сделал! Его меч столкнулся с алым клинком ситха. Он победит, он уничтожит того, кто отдал его Энакина императору!

Люк очнулся стоя над телом Вейдера, разоруженного и раненного. Он тяжело дышал, в ушах гудела кровь. Краем сознания он уловил механический хрип.

Медленно, словно выходя из кошмарного сна, Люк моргнул. Он сфокусировал взгляд на поверженном теле Вейдера.

И тогда он услышал восторженный возглас и смех Палпатина.

- Отлично! Твоя похоть дала тебе ненависть! Она делает тебя на самом деле мощным! Теперь выполни свое предназначение и займи место отца на моей стороне!

Сторона Палпатина? Место отца? Он снова перевел взгляд на Вейдера, глядя на обрубок механической руки.

Механическая рука. Энакин был его отцом.

Его протезы конечностей, все, кроме одного, он приобрел в битве на Мустафаре.

Люк увидел свой световой меч у горла Вейдера, готовый нанести последний удар. Его меч в… собственной механической руке Люка, заменившей отрубленную Вейдером. Вейдер сделал это, чтобы Люк возненавидел его. Чтобы остановить Люка от любви к себе.

Люк не хотел разлюбить Энакина. Энакин Скайуокер и Дарт Вейдер – один и тот же человек. Его отец и его возлюбленный.

И Энакин, и Вейдер боялись, что в любви Люка было лишь вожделение. Но это не так. Люк вздохнул, деактивируя свой клинок и отбрасывая эмиттер. Он обернулся к Палпатину и спокойно произнес:

- Никогда. У вас ничего не вышло. Я никогда не буду убивать того, кого люблю. Я никогда не обернусь к Темной Стороне, - в сердце Люка росла уверенность. Его существо наполнялось Силой. – Я джедай, как и мой отец.

Он чувствовал шок отца и растущий гнев Палпатина. Император нахмурился и поднял костлявые руки.

- Да будет так, джедай.

И вселенная превратилась в ослепительную боль.

========== …истина восторжествовала, ==========

Вейдер был вымотан и слаб. И он чувствовал, что запутался окончательно. Он слышал голос сына будто издалека.

«Я никогда не буду убивать того, кого люблю».

Любовь? Вейдер знал, что такое любовь, он знал ее дважды. Его разум устал, устал от вечной битвы тела и духа, он был слишком уязвим для воспоминаний.

Воспоминания о теплых мягких объятьях и нежных поцелуях теперь были немыслимы. Он не чувствовал человеческое тепло более двух десятилетий. Он даже не мог вспомнить… Или мог? Головокружительные образы прошлого наполнили его разум. Ощущения, цвета, а потом и мелодичные тона человеческого голоса. Вейдер чувствовал свет и комфорт, и счастье. Он был окружен любовью.