Самый желанный

Вопль женщины слился с арией сопрано в бальном зале. Софи быстро захлопнула дверь, чтобы избежать посторонних зрителей, а Лила вскочила с колен Грэма и повернулась к Софи.

– Вы?

– Не хотелось бы вам мешать, но я испугалась, что вы задушите этого джентльмена своими огромными грудями. – Софи послала ледяную улыбку в сторону Грэма. – Добрый вечер, Грэмми. – Потом снова повернулась к Лиле и подняла над головой шиньон. – Жаль, что приходится это вам говорить, но вы теряете волосы.

Лила попыталась выхватить у нее шиньон, однако Софи держала его высоко. Разъяренные глаза Лилы сузились.

– Я… я заставлю вас пожалеть… вы… вы… костлявая лошадь!

Грэм шевельнулся.

– Лила, не стоит…

Лила зашипела, как змея:

– Не смей защищать ее, ничтожный червяк. Молчи, если хочешь получить мои деньги!

Софи сложила на груди руки и стала поигрывать черным шиньоном.

– Бог мой, Грэм, – безмятежно заговорила она. – Только подумайте о семейном блаженстве, которое ждет вас впереди. – Она мечтательно вздохнула. – Годы, годы и годы… – Она наклонила голову набок. – С другой стороны, прошлый брак леди Лилы длился совсем недолго. – Софи улыбнулась сопернице. – Правда, дорогая? А мы-то все считали его таким здоровым, бодрым мужчиной…

– Софи! – Грэм поднялся на ноги. – Вам лучше не вмешиваться.

Но Лила и Софи схлестнулись по-настоящему. Ни одна из них не обратила на герцога никакого внимания.

– Иметь мертвого мужа лучше, чем не получить ни одного вообще, – с презрением произнесла Лила. – Не знаю, у кого вы украли эти платья, но когда я с вами покончу, весь Лондон узнает, что вы не что иное, как маленькая деревенская негодница.

Софи выразительно приподняла бровь.

– Я никогда этого и не скрывала.

Тут Грэм шагнул вперед и положил руку на плечо Лиле.

– Хватит.

Лила развернулась мгновенно, и он не успел увернуться. Удар по лицу был страшным, но Софи взбесило не это, а следы крови от ее когтей у него на лице.

Она мгновенно оказалась между любовниками и начала наступать на Лилу, грозно нависая над невысокой женщиной. Даже Лила вдруг осознала, что ей грозит опасность. Отлично. На самом деле Софи воспитывалась вовсе не как кисейная барышня, несмотря на то что в свете полагали иначе. Похоже, сейчас настало время открыть миру этот маленький факт.

– Держитесь подальше от Грэма, – спокойным тоном, но с бешенством в глазах посоветовала она. – Вы его не заслуживаете. Никто не разговаривает с ним так, как вы. Никто… – она подчеркнула свои слова резким толчком в плечо Лилы, – никто и никогда не оскорбляет этого человека. – Софи подалась вперед и перешла почти на шепот: – Держитесь от него как можно дальше, иначе я собственными руками протащу вашу светскую задницу отсюда до Брайтона. – Софи подняла свой трофей и тряхнула им перед лицом оглушенной женщины. – За волосы.

Удивительно, но выяснилось, что при необходимости Лила способна очень быстро шевелить этой пресловутой задницей. Дверь в музыкальный зал хлопнула. Грэм и Софи оказались наедине. Оба молчали.

Глава 18

Резкими, нетерпеливыми движениями Грэм вернул на место смятый галстук.

– Вот это было зрелище! В какой-то момент я испугался, что вы не блефуете, – сказал Грэм и увидел тень сомнения в ее мрачных дымчатых глазах. «Она и не блефовала», – подумал он.

– Мне показалось, что вам нужна помощь, – ответила Софи и беззаботно пожала плечами.

Грэм рассеянно провел по волосам, пытаясь привести их хотя бы в какой-то порядок.

– Софи, я понимаю, вы пытаетесь мне помочь, но Лила лучше, чем какая-нибудь скучная девственница-невеста. – Он встряхнул визитку и натянул ее на плечи. – Меньше всего я хочу взять в жены невинное, неопытное дитя.

Теперь придется начинать все сначала. Скорее всего, Лила не простит унижения, даже ради герцогской короны. Голова кружилась, в сердце царило смятение. Но какова Софи! Как она бросилась на его защиту! За него в жизни никто не заступался! Смущенный, взволнованный и, конечно, верный себе, он сказал совсем не то, что нужно:

– Герцог на продажу! Недорого! Товар уйдет мгновенно.

Грэм увидел, как она сжалась, как по лицу разлилось разочарование.

– Но, Грэм… Лила? Никакое количество модных жилетов не стоит того, чтобы провести остаток жизни в обществе этой… суки, этого животного!

Несчастный Грэм ответил, как мог:

– Вам легко говорить. Мне никто не дарит роскошных нарядов ни за что, ни про что.

Софи прищурилась.

– Я получаю подарки всего примерно неделю. А вы вели паразитический образ жизни с рождения. – Тут она всплеснула руками. – Господи, Грэм! Ну когда вы повзрослеете? Когда поймете, что жизнь – это не уютная, полная игрушек детская комната, где никто не станет ругаться, если ты что-нибудь разобьешь? Неужели вам больше ничего не нужно – трехдюймовый слой заносчивости и потакания собственным порокам, обернутый вокруг полной пустоты и все?

Грэм замер.

– Значит, вот что вы обо мне думаете?

Было видно, что ею овладело упрямство. Глаза Софи гневно сверкнули.

– А разве у меня есть причины думать иначе?