Санаторий

У Элин перехватывает дыхание. Видимо, пришло со второго Лориного телефона. Наклонившись с кровати, она подтягивает поближе сумку, ставит ее на покрывало, вытаскивает телефонный счет и сверяет с номером, с которого пришло сообщение.

Точно. Это второй телефон Лоры.

Но когда Айзек пробовал по нему позвонить, телефон был отключен. Значит, она снова его включила.

Элин смотрит на экран, и фразы перед ее глазами то разделяются на отдельные слова, то снова собираются вместе.

Две фразы выходят на передний план.

Хочу объяснить. Прости.

Элин размышляет над ними. Объяснить. Это значит, что Лоре есть что объяснять. С извинениями то же самое.

В груди зарождается холодное понимание: Лора и правда замешана.

Теперь сомнений нет.

Снова ложась на подушку, Элин пытается соединить фрагменты – факты и предположения, но она слишком возбуждена, слишком перенервничала. Мозг не работает в полную силу.

Она заставляет себя встать и идет к окну. Мозг лихорадочно работает, и на каждом повороте, при каждой мысли она приходит к одному и тому же выводу: есть только два варианта.

Первый – сказать Сесиль и Лукасу, а потом пойти на встречу с Лорой, рассчитывая на поддержку. Или пойти тайно и встретиться с ней наедине.

Ни один вариант не идеален.

С первым она рискует спугнуть Лору, возможно, вынудит ее совершить что-то еще. Если Лора не врет, то может посчитать это предательством, знаком, что Элин ей не доверяет. Если у нее проблемы с психикой и она сочтет, что с ней обращаются несправедливо, то может стать опасной.

И есть другая возможность, которую Элин трудно даже предполагать – что это ловушка. Риск присутствует, никуда не денешься. В конце концов, Лора ведь столкнула ее в бассейн. Пыталась напугать.

Но конечно, если бы Лора хотела серьезно ее покалечить, то уже сделала бы это в спа.

Обдумывая варианты, Элин расхаживает взад-вперед. Снаружи ветер играет со снегом, швыряет его то в одну сторону, то в другую. Теперь снег лежит на террасе неровными хаотичными сугробами.

Элин понимает, что нужно разбудить Уилла, узнать его точку зрения, но после их последнего разговора заранее знает ответ:

«Не ходи туда. Забудь».

Она смотрит на сугробы за окном.

И тут всплывают воспоминания: Лорины письма.

Письма, которые Лора присылала ей каждую неделю после смерти Сэма. Сначала письма были полны сочувствия, потом веселья. Рассказов про школу, мальчиков, ее мать Корали. Лора пыталась вытащить Элин, вернуть к жизни.

Элин решила игнорировать эти письма, потому что завидовала, не могла смириться с тем, что Лорина жизнь не такая дерьмовая, как у нее.

Она прищуривается и моргает. Нужно встретиться с Лорой. Истолковать сомнения в ее пользу.

На этот раз Элин попытается ее выслушать.

55

Утро, без пятнадцати девять. Элин перечитывает название, выгравированное на стеклянной табличке на стене. Люкс Plaine Morte. Наверное, он самый – на сайте отеля значится только один пентхаус.

Но, глядя сквозь стеклянную дверь, она понимает, что номера с той стороны нет. Там еще один небольшой коридор, ведущий к лифту с левой стороны. Лора была права – у пентхауса есть частный доступ и собственный лифт.

Она кладет руку на дверь, и тут в кармане вибрирует телефон. Порадовавшись, что поставила его на беззвучный режим, Элин вытаскивает его и смотрит на экран.

Лора?

Нет, другой номер. Берндт.

«Поиск по базам показал, что есть данные по Лоре Штрель в кантоне Во. Я запросил разрешение поделиться с вами подробностями».

Что за данные? Элин размышляет, не перезвонить ли ему. Она снова смотрит на экран. 8:48 утра. Нет времени. Это придется отложить.

Она убирает телефон в карман и проскальзывает в дверь. У Элин начинается мандраж, она идет слишком быстро. Даже в тонком свитере она чувствует щекотку капель пота под лопатками.

Коридор ее успокаивает – это одно из немногих мест в отеле, где нет стекла. Стены – из мрамора кремового цвета с розоватыми прожилками.

Мрамор делает пространство более закрытым, но при этом оно кажется замкнутым, удушающим.

На полпути к лифту Элин замечает маленькие квадратные картины на стенах то тут, то там.

Рисунки в черных рамках – путаница чернильных линий. Ее глаза не сразу разбираются в беспорядке форм, но когда это наконец получается, Элин невольно отшатывается.

Это люди, понимает она, закрывая рот ладонью.

Части тел – лицо, нога, колено.

Эффект ошеломляющий. Похоже на ампутированные конечности.

Расчлененные тела.

Она идет мимо рисунков в мучительной тишине, слыша каждый звук своего тела.

Каждый вдох. Каждый шаг.

Как она объяснит свое присутствие, если на кого-нибудь наткнется? Что скажет? И к тому же здесь есть камеры. А если кто-то ее заметит? Сесиль или Лукас?

Дальняя стена представляет собой большое зеркало. Элин невольно видит свое приближение – прихрамывающую походку, мешковатые джинсы. На шее у нее ожерелье Сэма, дублирует линию ворота. В свете ламп шрам над верхней губой кажется серебристой линией, идущей к носу.

Элин делает еще несколько шагов. Она уже почти у лифта к пентхаусу.

Уголком глаза она замечает в зеркале движение. Какую-то тень.