Санаторий

– Да. Судя по состоянию тела, я бы сказала, что ее убили утром. Я не эксперт, но думаю, это довольно точное предположение.

Глаза Сесиль остекленели и увлажнились.

– Простите. – Она вынимает из кармана салфетку и вытирает слезы. – После Адель я поняла, что такое возможно, но все равно трудно смириться.

Элин наклоняется к ней и накрывает ее ладонь своей рукой:

– Я понимаю.

– И вы знаете, кто это мог сделать?

– Не имею ни малейшего представления.

Элин ерзает на диване. От этих движений вверх по позвоночнику крадется тупая боль – от того места, куда ударил убийца, когда свалил ее на пол. Единственная ниточка – флешка, но Элин не хочет говорить про нее ни Лукасу, ни Сесиль, пока сама не проверит содержимое.

Пока что она не опрашивала людей и не знает, есть ли у них алиби, а значит, все под подозрением, включая Лукаса и Сесиль.

Взгляд Элин перемещается на стоящего в нескольких метрах от нее Лукаса. Он о чем-то напряженно разговаривает по телефону в кухонной зоне. Его волосы зачесаны назад и скручены в свободный узел на затылке. Элин впервые так четко видит его лицо.

И его выражение ей не нравится. Слишком закрытое. Непроницаемое.

Словно почувствовав ее взгляд, Лукас поднимает голову, но продолжает разговаривать, прижав телефон к уху.

Сесиль обхватывает себя руками.

– Тот, кто это сделал, до сих пор здесь, верно? – Ее голос звенит от напряжения. – Вы должны снова поговорить со всеми. С персоналом и постояльцами. Узнать, есть ли у них алиби на сегодняшнее утро.

– Конечно, – ровным тоном отзывается Элин. – Вы тоже должны сообщить, где находились в это время.

На несколько секунд ее слова повисают в воздухе.

– Естественно, – наконец отвечает она, слегка натянуто. – Ничего интересного. Сначала я была одна у себя в номере, а потом с одним сотрудником…

– Подробности я уточню позже. А сначала меня интересуют камеры. В коридоре, ведущем к лифту, есть камера?

– Нет, – отвечает Сесиль. – Должна быть, но ее отключили.

– Камеру?

– Всю систему. Вчера ночью. Мы пытались наладить систему удаленно, но с программой возникла какая-то проблема. Похоже, она повреждена. Техник сказал, что это займет несколько дней. – Ее лицо напрягается. – До случившегося я думала, что это просто сбой, но теперь…

Ее слова тяжким грузом ложатся на сердце Элин.

Это сделал убийца.

Он отключил камеры, с помощью которых его можно было бы опознать. Без них Элин работает вслепую.

Она уже собирается ответить, и тут в их сторону направляется Лукас. С серьезным видом он протягивает телефон.

– Это полиция… Они хотят с вами поговорить.

Элин берет у него телефон и подносит к уху:

– Алло.

Это Берндт, его голос звучит приглушенно:

– Элин, у нас есть новости. Мне жаль, но сегодня мы не сможем послать никого в отель. Спецгруппа получила сообщение от пилота. Он получил обновленные данные METAR…

– METAR?

– Погодную сводку на ближайшие несколько часов. Видимость ниже пятидесяти метров, скорость ветра шестьдесят узлов, с порывами до восьмидесяти и выше.

И словно по команде, начинает завывать ветер. Он как будто собирается снести здание, нацелившись на фундамент.

– То есть вы не прилетите?

– Нет, – неловко произносит Берндт. – Элин, это не наше решение, мы просто не можем нарушить предписания. Погода слишком плохая, и вертолет пришлось убрать обратно в ангар, чтобы его не повредили поднятые ветром предметы. Здесь внизу все выглядит очень паршиво.

– А как насчет дороги?

– Место в районе схода лавины до сих пор непроходимо. Мы послали людей для расчистки вручную, но это займет несколько дней.

– И что, нет никакого другого пути? – напирает она, от напряжения слова получаются короткими и отрывистыми.

Проходит еще несколько секунд.

– Безопасного – нет, – смущенно говорит Берндт. – Спецотряд прошел серьезную подготовку, но не для восхождений. В лучшем случае мы доберемся до вас завтра, если только прогноз погоды не изменится.

– Значит, мы сами по себе, – запинаясь, бормочет Элин.

Ее снова охватывают сомнения. У нее не получится. Она не сумеет.

– Боюсь, что так, – он колеблется и добавляет совсем тихо: – Послушайте, Элин. После второго убийства важно строго соблюдать протокол. Все должны находиться вместе. Никаких исключений.

– Хорошо.

Голос Элин дрожит. Ей хочется расплакаться, по-настоящему зарыдать. Все должно быть не так. Она же хотела взять все под контроль.

– Я сообщу, когда получу новый прогноз погоды.

Берндт откашливается. Когда он прощается, Элин снова смотрит в сторону лифта, на Лору.

Реальность бьет ей в лицо, как захлопнувшаяся перед носом дверь.

Никто не приедет. Ни сейчас, ни через несколько часов.

Лора убита, они застряли здесь, отсюда не выбраться, и никто не придет. А она понятия не имеет, чего еще ждать.

Элин часто размышляла о преступлениях в изолированном месте. Насколько уязвимыми становятся люди, сколько ущерба можно причинить за короткий срок.