Санаторий «Седьмое небо»

Женщина барахталась уже скорее машинально, не надеясь спастись, но вдруг в тот момент, когда сознание ее начало мутиться, рука ткнулась во что-то твердое и неровное. «Скала!» – вспыхнула догадка в гаснущем разуме. Хибла протянула вторую руку, ухватилась за каменную поверхность и, отталкиваясь от нее, принялась быстро подниматься. Камни были скользкими, но россыпи мидий, растущих на них в изобилии, оказались для нее спасением – за них можно было уцепиться. Острые раковины царапали и вспарывали кожу ладоней, соленая вода жгла раны, но все-таки голова Хиблы вырвалась из водной толщи, и спасительный воздух, наполнив широко разинутый рот, с болью вошел в горящие легкие. С кашлем из горла вырвался фонтан брызг, и вслед за ним все тело содрогнулось от истерического смеха. Хибле вовсе не было смешно, но внутри что-то клокотало, помимо ее воли вылетая изо рта хриплым хохотом . Она висела на скале, впившись ногтями в заросли раковин, по горло в воде, и долго смеялась, не в силах прекратить истерику. Неизвестно, сколько бы длился этот нервный приступ, если бы ее внимание не переключилось на громкие всплески и шум разлетающихся поблизости брызг. Хибла перестала хохотать и вперила взгляд в темное пространство перед собой. Невидимое морское существо приближалось к ней, неистово рассекая воду и поднимая приличную волну. Тело женщины хаотично закачалось, движимое всколыхнувшейся водной массой, руки оторвались от скалы вместе с конгломератами моллюсков и пучками водорослей, и Хибла вновь ушла под воду с головой, гадая в ужасе, что за напасть явилась к ней из морской пучины. Каково же было ее изумление, когда она увидела над собой… дрыгающиеся ослиные ноги! Это был Чинча, ее Чинча приплыл к ней на помощь, почуяв неладное! Хибла схватилась за ногу осла и, используя ее, как опору, дотянулась до его круглого бока, вцепилась в короткую шерсть, а затем, вложив все силы в рывок, вынырнула на поверхность. Осел радостно всхрапнул и, когда она забралась на его спину, взял курс к берегу, виднеющемуся в темноте извилистой светлой полоской.

Когда под копытами Чинчи захрустела галька, Хибла хотела было слезть с осла, но ее тело отказывалось шевелиться. Она лежала, обнимая его теплую мокрую шею, прижавшись щекой к колючей холке, и впервые за долгие годы ей было так хорошо, уютно и спокойно. Правда, что-то мешало окончательно расслабиться, что-то твердое вдавливалось в тело в районе правого бока, и Хибла попыталась достать досаждавший ей предмет, предположив, что морской камень попал в карман ее куртки во время плавания. Едва просунув руку в боковой карман, она вспомнила, что это найденный ею в песке возле входа в туннель пластмассовый дельфинчик, о котором она уже и забыла. Хорошо, что карман застегивался на пуговицу, иначе игрушка, скорее всего, выплыла бы из него и затерялась на морских просторах. Хибла подумала, что было бы жаль ее потерять, будто чувствовала в ней нечто большее, чем просто кусочек ярко окрашенной пластмассы. Возможно, эта игрушка поможет ей каким-то образом отыскать обронившего ее ребенка. Хотя Хибла и не обладала нюхом собаки-ищейки, но интуитивно верила, что вещи как-то связаны со своими владельцами, и если быть очень чуткой, по вещам можно узнать что-нибудь важное об их хозяевах. Наверное, по этой причине Хибла до сих пор не прекратила поиски Энвера: все вещи сына, казалось, говорили ей, что он еще жив!

Женщина потянула край куртки чуть в сторону – так, чтобы карман оказался рядом, а не под ней, – вздохнула и расслабленно закрыла глаза.

Осел все шел и шел куда-то сам по себе, без всякого принуждения с ее стороны, а Хибла его не останавливала. Ей хотелось, чтобы эта прогулка длилась вечно: так приятно было раскачиваться, лежа на широкой ослиной спине, слушать мерный стук копыт, хруст гальки и убаюкивающий шепот волн. Ароматы хвои и сосновой смолы, доносившиеся с гор, смешивались с влажным морским воздухом, превращаясь в волшебный бальзам, исцеляющий тело и душу. Хибла пыталась строить в уме планы разоблачения злодеев, затаившихся в «Седьмом небе», и спасения похищенных ими детей, но непослушные мысли то и дело ускользали из ее сознания, и она не заметила, как вскоре заснула.