Санаторий «Седьмое небо»

На полу лежала раскрытая папка-скоросшиватель, подписанная сверху: «Алгоритмы для процедур». Лев нагнулся, поднял ее, полистал, но ничего полезного не увидел: цифры вперемешку с буквами – явно что-то зашифровано, но сейчас у него нет времени разгадывать коды. Надо как-то открыть люк. Лев начал размышлять над тем, как поступить: найти электрический провод, питающий эту машину, и обрезать его или подождать, когда устройство само остановится? С одной стороны, из-за резкого выключения устройство могло заклинить, с другой – ждать он не мог, бездействие для него сейчас будет невыносимой пыткой. И все же он решил выбрать второй вариант: вырубать машину, ничего не понимая в принципе ее работы, было бы слишком рискованно. Должна же она когда-нибудь сама остановиться. А тогда можно будет разбить стекло и заглянуть внутрь, если, конечно, это не люк, который можно открыть. И, может быть, люк откроется без помощи Льва – тем, кто оставил кровавые следы повсюду… Тем, кто оставил на столах ободранные трупы… Маньяком.

Потянулись мучительные минуты ожидания. Кровь вскипала от мысли, что где-то в этом здании находится Рая (или тело Раи), и стоять на месте вместо того чтобы вихрем носиться по комнатам в ее поисках, было невозможно, противоестественно, однако усилием воли Лев сдерживал себя. Чтобы хоть немного отвлечься, он решил вновь заглянуть в соседнюю комнату, в которой до этого не смог ничего разглядеть. Выглянул в дверной проем, осмотрелся – на первый взгляд, ничего интересного: кушетки и застекленные шкафы с кипами пожелтевших картонных папок на полках да пустой стол перед окном. Лев прошел к дальнему шкафу слева и открыл дверцы; стекла задрожали в растрескавшихся, разошедшихся, как гнилые швы, пазах. На корочках папок синели надписи, сделанные от руки, выгоревшие и неразборчивые. Пожалуй, судя по тем обрывкам, которые удалось прочитать, Лев все равно бы не понял смысла слов: наверняка это были какие-то незнакомые научные термины. Однако на одной из папок сохранились целые слова, к тому же они оказались вполне знакомыми. «Призраки и фантомы», – прочел Лев и, не в силах сдержать любопытство, вытянул папку из тесного ряда.

Листы были исписаны убористым почерком на странном языке: вроде бы, русские буквы, но до того корявые, что ничего нельзя прочесть. Лев с досадой зашелестел страницами, собираясь бросить папку, но неожиданно обнаружил несколько страниц машинописного текста.

В глаза бросился интригующий заголовок: «Призраки и фантомы. Исследования отличий видимых проявлений нематериальных человеческих тел между умершими пациентами и находящимися в бессознательном состоянии». Мозг Льва принялся старательно переваривать словосочетание «видимых проявлений нематериальных человеческих тел». «Нет, серьезно?! – Он с недоумением вникал в смысл прочитанного. – Исследования чего? Это как? То есть, в самом деле, что ли?.. Так призрак Хиблы, значит… И Раи тоже… Не глюки… Вон оно что – исследования!»

Лев прислонился к столу, впился глазами в текст, как голодный вампир в шею жертвы, и начал жадно впитывать информацию. Но впитывалась она плохо из-за множества научных терминов и замысловатого слога предложений. Многое из прочитанного осталось за пределом его умственных возможностей, но кое-что удалось понять, хоть и не очень много.