Санитар

– Так сдайте меня в милицию, – предложил Паша.

Он чувствовал сейчас, что произносимое им абсолютно для него безопасно.

– Сдам, – кивнул Подбельский, но без энтузиазма особого.

– А я вам скажу, почему вы меня не сдадите.

– Почему? – оживился Подбельский.

Он и сам чувствовал, наверное, что Пашу в руки правосудия не передаст ни за что, и не мог понять, почему это делает. И вдруг объявился человек, который ему, Подбельскому, может объяснить подоплеку его собственных поступков.

– Потому что все это – блеф.

– Ты о чем?

– О ваших словах, Дмитрий Николаевич. Вы блефуете, когда говорите о том, что знаете своего будущего убийцу. Выбрали почему-то меня на эту роль, но и сами понимаете, что я на нее никак не подхожу.

Паша сейчас говорил с необыкновенным спокойствием в голосе. Все больше укреплялся в мысли, что на верную дорожку выруливает. Не было в поведении Подбельского напора. И это лучше всего Паше объясняло, что надо инициативу в свои руки брать.

– Ну почему же! – возразил Подбельский.

В его голосе слышалась вялость какая-то.

– Ты-то как раз на эту роль идеально подходишь. Кровь на тебе, Паша. Я ведь проверял. Не соврал ты в прошлый раз, когда рассказывал мне о жене, тобой убиенной.

Вот это окончание фразы – "тобой убиенной" – Паше о многом очень сказало. Не всерьез здесь было все. Совсем иначе разговор шел бы, будь Подбельский уверен в своих подозрениях.

– Там мотив был, – сказал Паша. – Эта потаскуха получила то, что заслужила.

– А я?

– А что – вы?

– А я за что получить должен?

– Вы? – кивнул Паша и в глаза Подбельскому посмотрел почти с насмешкой. – Вы-то чем предо мной провинились?

– Я – ничем. Ты не по собственной инициативе на меня вышел. Тебя подослали.

– Кто? – изумился неподдельно Паша.

– Ачоев! – быстро ответил Подбельский, глядя собеседнику в глаза испытующе.

Паша засмеялся, но глаз не отвел, нельзя этого было делать, он чувствовал.

– Значит, подослали меня? – переспросил. – Я только напомнить хочу, что на работу к вам не напрашивался. Вы мне предложили ее сами. А?

И голову набок склонил, Подбельского разглядывая.

– Пригласил, – согласился Подбельский. – После того как ты – совершенно случайно – у моего офиса оказался.

Эта фраза как обвинение звучала.

– Я, значит, возле вашего офиса нарочно оказался, – кивнул понимающе Паша. – Так, мой вам совет: вы всех подозревайте, кто мимо по улице проходит.

Он верный тон выбрал. Он понял уже – не потому Подбельский этот разговор начал, что его к стенке хотел припереть. Дмитрий Николаевич играл свою игру. Проверял, похоже, Пашу, хотя пока и непонятно было для чего.

– И еще, – сказал Паша. Он последнюю точку хотел поставить в их беседе. – Если я хочу, чтобы вы умерли, – почему я помешал убить вас тому бедолаге, которого охрана так запоздало изрешетила? Мне достаточно было только сделать вид, что я не заметил опасности, и на меня даже подозрение бы не пало.

Открылась внезапно дверь, Виталий Викторович заглянул в номер. Подбельский ему рукой показал – входи, сам опустился наконец на диван. В лице не было и остатка той живости, с которой только что с Пашей разговаривал, одна лишь усталость.

– Ну? – сказал Подбельский угрюмо. – Хороши новости?

Виталий Викторович не сдержался, удрученно вздохнул.

– Ты не вздыхай! – взорвался Подбельский. – Ты дело свое делай! Здесь, возле меня, киллер ходит! Ты сам в его руки пистолет вложил! Сам! Теперь расхлебывай!

Лицо начальника охраны обрело совсем уж мрачное выражение.

– Может быть, информация еще и не подтвердится, – предположил он.

– Да какого черта! – опять закричал Подбельский. – Это я…

Он ткнул себя в грудь пальцем.

– …я могу думать, что информация неверная. А твоя работа – всегда предполагать, что опасность реальная! Всегда! Днем и ночью! Я в постели с женой лежу, а ты должен думать – не враг ли она мне, не исходит ли опасность от нее!

– От женщин всегда опасность исходит, – буркнул Виталий Викторович.

Подбельский оборвал свою речь и посмотрел на начальника охраны с изумлением. И вдруг рассмеялся.

– Ты не философствуй, – сказал он, но в голосе уже не было агрессии. – Не прав ты, Виталик. Где-то промашку допустил.

Вспомнил вдруг причину своего беспокойства в последние дни:

– Я очень серьезные подозрения имею по поводу Пыляева.

Виталий Викторович поморщился, как при зубной боли. Подбельский этого демонстративно не заметил.

– Я ведь сразу тебе сказал, Виталик, – обрати внимание на этого человека.

– Мы его проверяли.

– Плохо, значит, проверяли. Вот помяни мое слово – Мухатов им займется и что-нибудь непременно откопает.

– Мухатов на кого хочешь материал найдет.

– И на меня? – спросил Подбельский, усмехнувшись.

– На вас – не знаю, – ответил Виталий Викторович дипломатично. – А на всех остальных – запросто.

И опять у Паши сердце сжалось. В комнате душно было. Хотелось свежего воздуха вдохнуть.

– Ладно, – сказал Подбельский. – Посмотрим. Для начала Пыляева из охраны убери. Дай ему отгул или в командировку пошли – что хочешь сделай, но чтобы я его за своей спиной не ощущал.

Виталий Викторович кивнул обреченно-покорно.