Сашенька

Она умоляюще посмотрела Сатинову в глаза, полуприкрытые ресницами. Сначала в них ничего не отразилось. Но потом ей показалось, что старик подмигнул. Он снял кислородную маску.

— Ох, Марико, хватит шуметь, — произнес он с трудом. — Принеси нам чай.

Марико громко вздохнула и затопала прочь из комнаты.

— Как вы попали сюда?

— Один из жильцов впустил меня в подъезд, потом я увидела, что ваша дверь приоткрыта, и вошла.

Сатинов раздумывал над сказанным.

— Это сама судьба. Не забывайте, зачем вы здесь. — Казалось, ей улыбался череп, обтянутый кожей. Катенька присела на диван, он развел своими морщинистыми руками, будто говоря: «Ну же, продолжай, дитя, я слушаю».

— Я нашла Снегурочку. — Он удовлетворенно кивнул.

— Лала Льюис мне все рассказала. Вы герой. Вы спасли детей. Снегурочка хочет с вами встретиться, чтобы поблагодарить.

Он покачал головой и махнул рукой.

— Слишком поздно, — проскрежетал он. — А ее брата вы нашли?

— Пока нет. Я все еще пытаюсь узнать, что стало с Сашенькой. Оставьте родителей в покое! Сосредоточьтесь на Карло! Дети это будущее…

— Сашенька с Ваней были вашими лучшими друзьями, верно?

— Сашенька… таких, как она, больше не было, и дети… — Его голубые глаза потеплели, на мгновение Катеньке показалось, что в них стоят слезы.

Она заставила себя продолжать:

— Поэтому Сталин и позвал вас к себе в кабинет, когда прочитал записи разговоров Бени и Сашеньки?

Он знал, что вы знакомы еще с юности, с Петрограда, что вы почти как второй отец Снегурочке. Он видел вас вместе на Первомае. Значит, он хотел выяснить, что же известно лично вам?

Сатинов заморгал и промолчал.

— Берия вышел, а вы вошли в 21.30 — я видела журнал учета посетителей. Но что произошло после? У Сашеньки случился роман. Ваня ревновал и прослушивал номер гостиницы, где они встречались. Как это вылилось в тайный сговор с Саганом и уничтожение целой семьи?

— Не знаю, — прошептал Сатинов.

— Почему Сталин затребовал все материалы по этому делу? — Она не сводила с него взгляда. На нее смотрели холодные, налитые кровью глаза. — Тоже не будете отвечать? Почему вы делаете вид, будто не знаете, что произошло?

— Просто найдите Карло, — прохрипел Сатинов. — Вы уже близко.

— И что имел в виду Сталин, когда написал «Бичо под личную ответственность»?

Повисло долгое молчание, Сатинов тяжело дышал.

— Внимательно читайте мои мемуары, — произнес он наконец.

— Хотите — верьте, хотите — нет, но я прочла каждое слово ваших бесконечных рассуждений о мирном сосуществовании и о вашей героической роли в строительстве социализма, но там нет ни слова о человеколюбии. — Он пристально смотрел на нее, но Катю понесло. — Вы снова и снова мне лжете. КГБ скрывало свои преступления, но сегодня мне в руки попался протокол суда над Сашенькой. Вы были на суде своего лучшего друга!

Он уже не дышал, а скрипел.

— Читайте. — Она вытащила первый листок протокола.

— Я без очков.

— Тогда я прочту. Вот, слушайте. Это вы, маршал Сатинов! Вы не просто присутствовали на суде, вы были одним из судей! — Она почти кричала на него.

— Прочтите, что именно я сказал на суде. — Он ловил ртом воздух.

— Вы вершили суд над своим лучшим другом. Сашенька на суде увидела вас, своего лучшего друга. Что она подумала, когда увидела? Что пришло ей на ум? Я думала, вы герой. Вы спасли Снегурочку и Карло, но руководили расправой над их матерью! Ее приговорили к высшей мере? Или она умерла в лагере? Скажите мне, скажите! Вы в долгу перед ее детьми!

Лицо Сатинова напряглось, он дышал с трудом, открытым ртом.

К своему стыду, Катенька едва не плакала.

— Как вы могли так поступить? Как вы могли?

— Что здесь происходит? — В дверях появилась Марико с подносом. — Папа, что с тобой?

Выходя из комнаты, Катенька оглянулась: на лице старика опять лежала маска, его губы посинели, костлявая рука поднята, крючковатый палец указывал на дверь.

19

« Председательствующий Ульрих: Александра Цейтлина, вы признались в том, что в собственном доме собирались убить наших героических вождей — товарища Сталина и других членов Политбюро. Мы читали ваши показания. Вам есть что добавить?

Обвиняемая: Я планировала убить великого Сталина у себя на даче. Я втерла мышьяк и цианид в занавески комнаты, где должен был находиться товарищ Сталин.

Председательствующий Ульрих: А в граммофон?

Обвиняемая: И в граммофон тоже. Я слышала от своих близких, включая моего мужа Ивана Палицына, что товарищ Сталин после обеда любит послушать музыку, поэтому я обработала граммофон цианидом!