Сатирический детектив. Сказки

Советник сгорал от нетерпения; ему казалось, что этот «кто-то» тащится целую вечность. А на самом деле уже через двадцать минут к нему явился рассудительный полицейский инспектор и с интересом осмотрел простреленное окно.

— Кто-то выстрелил в окно, сударь, – деловито объявил он.

— Это я и без вас знаю, – рассердился Томса. – Ведь я сидел тут, у самого окна.

— Калибр семь миллиметров, – заметил инспектор, выколупывая ножом пулю из двери. – Похоже, что из армейского револьвера старого образца. Обратите внимание, этот тип должен был влезть на забор. Стой он на тротуаре, пуля пролетела бы выше. Значит, он целился в вас, сударь.

— Это замечательно! – с горечью отозвался Томса. – А

я было подумал, что он просто хотел угодить в дверь.

— Кто же это сделал? – осведомился инспектор, не давая сбить себя с толку.

— Извините, я не могу дать вам его адрес, – иронически ответил советник. – Я этого господина не видел и позабыл пригласить его в дом.

— М-да, дело не так-то просто, – невозмутимо сказал инспектор. – Ну, а кого вы подозреваете?

У Томсы уже лопалось терпение.

— Что значит подозреваю! – воскликнул он раздраженно. – Молодой человек, я ведь не видел этого мерзавца.

Даже если бы он постоял там, ожидая от меня воздушного поцелуя, в темноте я его все равно не узнал бы. Знай я, кто он такой, стал бы я вас беспокоить, как вы думаете!

— Ну да, – успокоительно отозвался инспектор. – Но, может быть, вы вспомните, кому ваша смерть могла быть выгодна, кто хотел бы вам отомстить? Учтите, это не грабеж. Грабитель не стреляет без крайней необходимости.

Может быть, у вас есть враги? Вот об этом вы и скажите, а мы расследуем.

Томса смутился: об этой стороне дела он не подумал.

— Понятия не имею, – неуверенно начал он, мысленным взором окидывая всю свою тихую жизнь чиновника и старого холостяка. – Откуда бы у меня взялись враги? –

продолжал он с удивлением. – Честное слово, я ни одного не знаю. Нет, это исключено. – И он покачал головой. – Я

ведь ни с кем не встречаюсь, живу замкнуто, никуда не хожу, ни во что не вмешиваюсь.. За что мне мстить?

Инспектор пожал плечами.

— Я тем более не знаю, сударь. Но, может быть, к завтрашнему дню вы вспомните? Вы не боитесь оставаться здесь?

«Нет, не боюсь, – смущенно твердил он себе, оставшись один, – почему, да, почему в меня стреляли? Ведь я живу прямо-таки отшельником. Отсижу на службе и иду домой. . у меня и знакомых-то нет! Почему же меня хотели застрелить?» – удивлялся он. В душе росла горечь от такой несправедливости. Ему становилось жаль самого себя. «Работаю как вол, – думал он, – даже беру работу на дом, не расточительствую, не знаю никаких радостей, живу, как улитка в раковине, и вдруг бац! Кому-то вздумалось пристукнуть меня. Боже, откуда у людей такая беспричинная злоба? – Советник был изумлен и подавлен. –

Кого я обидел? Почему кто-то так неистово ненавидит меня?»

«Нет, тут, наверное, ошибка, – размышлял он, сидя на кровати с одним ботинком в руке. – Ну, конечно, меня спутали с кем-то. С тем, кому хотели отомстить. Да, это так, – решил он с облегчением. – За что, за что кто-нибудь может ненавидеть именно меня?»

Ботинок вдруг выпал из руки советника. Не без смущения он вспомнил, как недавно сболтнул страшную глупость: в разговоре со знакомым, неким Роубалом, допустил бестактный намек на его жену. Всему свету известно, что жена изменяет Роубалу и путается с кем попало; да и сам Роубал знает, но не хочет подавать виду. А я, олух этакий, так глупо брякнул об этом!. Советнику вспомнилось, как Роубал с трудом перевел дыхание и стиснул кулаки. «Боже, – ужаснулся Томса, – как я обидел человека!

Ведь он безумно любит свою жену. Я, конечно, пытался перевести разговор на другую тему, но как Роубал закусил губу! Вот уж у кого есть причина меня ненавидеть! Конечно, не может быть и речи о том, что в меня стрелял он.

Но я бы не удивился, если. .»

Томса оторопело уставился в пол. «Или вот, например, мой портной.. – вспомнил он с тягостным чувством. –

Пятнадцать лет он шил на меня, а потом мне сказали, что у него открытая форма туберкулеза. Понятное дело, всякий побоится носить платье, на которое кашлял чахоточный. И я перестал у него шить. А он пришел просить, сижу, мол, без работы, жена болеет, надо отправить детей в деревню. . не удостою ли я его вновь своим доверием. О

господи, как он был бледен, от слабости обливался потом!

«Господин Колинский, – сказал я ему, – ничего не выйдет, мне нужен портной получше, я был вами недоволен». – «Я

буду стараться, господин Томса», – умолял он, потный от испуга и растерянности, и чуть не расплакался. А я, –

вспомнил советник, – я спровадил его, сказав: «Ну, там видно будет», – хорошо известная беднякам фраза! Портной тоже может меня ненавидеть, – ужаснулся советник, –

ведь это страшно: просить кого- нибудь о спасении жизни и получить такой бездушный отказ! Но что мне было делать? Я знаю, он в меня не стрелял, но.. »