Сатирический детектив. Сказки

Данные вскрытия: алкоголик, смерть наступила в результате повреждения мозга. Вот фотография. Здорово его отделали! – добавил дежурный с видом знатока.

На снимке Гольдберг увидел труп, сфотографированный до пояса, одетый в лохмотья, в расстегнутой холщовой рубахе. На месте глаз и лба было сплошное кровавое месиво. Лишь в заросшем колючей щетиной подбородке и полуоткрытых губах заметно было что-то человеческое.

Гольдберг дрожал, как в лихорадке. Неужели это Бенда?

— Были какие-нибудь особые приметы? – с трудом спросил он.

Офицер заглянул в бумаги.

— Гм. . Рост его сто семьдесят восемь сантиметров, волосы с сединой, гнилые зубы..

Доктор Гольдберг шумно перевел дух.

— Значит, это не он. У Бенды зубы были, как у тигра.

Это не он! Прошу извинения, что затруднил вас, но это не может быть он. Исключено..

«Исключено! – твердил он с облегчением, возвращаясь домой. – Может быть, Бенда жив. Может, он сейчас сидит где-нибудь в «Олимпии» или «Черной утке»..

Ночью доктор Гольдберг совершил еще один рейд по

Праге. Он обошел все кабаки и злачные места, где когдато кутил Бенда, заглядывал во все укромные уголки, но

Бенды нигде не было. Под утро доктор, вдруг побледнев,

сказал себе, что он идиот, и бросился в гараж. Вскоре он был в управе одного из районов Пражского края и потребовал, чтобы разбудили начальника. На счастье, оказалось, что тот – пациент Гольдберга: доктор некогда собственноручно вырезал ему аппендикс и вручал на память в баночке со спиртом. Это отнюдь не поверхностное знакомство помогло доктору без задержки получить разрешение на эксгумацию, и уже через два часа он, вместе с недовольным всей этой затеей районным врачом, присутствовал при извлечении из могилы трупа неизвестного бродяги.

— Говорю вам, коллега, – ворчал районный врач, – что им уже интересовалась пражская полиция. Совершенно исключено, чтобы этот опустившийся, грязный бродяга мог быть Бендой.

— А вши у него были? – с любопытством осведомился доктор Гольдберг.

— Не знаю, – был сердитый ответ. – Но разве можно опознать его сейчас, коллега! Ведь он месяц пролежал в земле...

Когда могила была вскрыта, Гольдбергу пришлось послать за водкой, иначе нельзя было уговорить могильщиков вытащить и отнести в покойницкую то невыразимо страшное, зашитое в мешок, что лежало на дне могилы!

— Идите смотрите сами, – бросил районный врач

Гольдбергу и остался на улице, закурив крепкую сигару.

Через минуту из покойницкой, шатаясь, вышел смертельно бледный Гольдберг.

— Пойдите посмотрите! – хрипло сказал он и пошел обратно к телу. Указав на то место, которое когда-то было головой, он оттянул пинцетом остатки губ, и оба врача увидели испорченные черные зубы.

— Хорошенько смотрите! – сказал Гольдберг, вводя пинцет между зубов и снимая с них черный слой. Открылись два безупречно крепких резца. Больше у Гольдберга не хватило выдержки, и он, схватившись за голову, выбежал из покойницкой.

Вскоре он вернулся, бледный и невероятно подавленный.

— Вот они – эти «гнилые зубы», – сказал он тихо. –

Черная смола, которую артисты налепляют себе на зубы, когда играют стариков и бродяг. Этот оборванец был актером, коллега. . Великим актером! – добавил он, безнадежно махнув рукой.

В тот же день доктор Гольдберг посетил фабриканта

Корбела, крупного мужчину с тяжелым подбородком.

— Сударь, – сказал ему доктор Гольдберг, сосредоточенно глядя сквозь толстые стекла очков. – Я пришел к вам по делу актера Бенды. .

— А! – отозвался фабрикант и заложил руки за голову.

– Значит, он нашелся?

— Отчасти. Я полагаю, вам это будет интересно хотя бы потому, что вы хотели ставить фильм с его участием. .

вернее, финансировали этот фильм.

— Какой фильм? – равнодушно спросил громадный мужчина. – Ничего об этом не знаю.

— Я говорю о том фильме, – упрямо продолжал Гольдберг, – в котором Бенда должен был играть бродягу.. а ваша жена – главную женскую роль. Собственно, все это делалось для госпожи Корбеловой, – добавил он невинно.

— А вам до этого нет никакого дела! – проворчал Корбел. – Наверное, Бенда наболтал. . Пустые разговоры. Чтото в этом роде, возможно, и предполагалось.. Вам Бенда рассказывал, да?

— Нет, ведь вы велели ему молчать. Все держалось в полнейшей тайне. Но дело в том, что Бенда в последнюю неделю жизни отращивал бороду и волосы, чтобы выглядеть настоящим бродягой. Он был взыскателен к таким деталям, не правда ли?

— Не знаю, – отрезал хозяин. – Что вы еще хотите сказать?

— Так вот, фильм должны были снимать второго сентября, не так ли? Первая съемка была назначена в Кршивоклатском лесу на рассвете. Бродяга просыпается на опушке.. в утреннем тумане.. отряхивается от листьев и игл, прилипших к лохмотьям. . Представляю себе, как мастерски Бенда сыграл бы это. Он оделся в самое скверное рванье, которое лежало у него на чердаке в ящике. Потому-то после исчезновения весь его гардероб и оказался в целости. Удивляюсь, почему никто не обратил на это внимания. Можно было рассчитывать, что он выдержит костюм бродяги в точности, вплоть до лохмотьев на рукавах и веревки вместо пояса. Точность костюмировки – это был его конек.