Сатурналии

– Правильно. И более справедливую и политически мудрую линию трудно себе представить. Целер был лидером полоумного крыла партии аристократов. Они бы предпочли оказаться лицом к лицу с гражданской войной, лишь бы не раздавать общественную землю голодным ветеранам, которые ее заслужили. И все эти их протесты были из-за того, что они сами используют эту землю за ничтожную ренту или хотят купить ее по дешевке. Они…

Я поднял руку.

– Я знаком с сутью прений и полностью сочувствую идее земельных наделов.

Взъерошенные перья Луция улеглись.

– Ну, даже Цицерон поддержал ее, как только добавил некоторые поправки, касающиеся компенсации бывшим владельцам земли, а Цицерон – отъявленный сторонник аристократов, – добавил я.

Флавий покачал головой и фыркнул своим внушительным носом.

– Те последние недели, что Целер занимал должность, он как будто с трудом владел собой, стоило ему рассердиться.

Последний месяц, в который Целер занимал должность, он принимал лекарство Аристона. Интересно, могло ли оно повлиять на его рассудительность и самоконтроль?

– А больше всего он негодовал из-за того, что ты лишил его проконсульства в Галлии? – спросил я.

– А кто бы не негодовал? Но я считал его поведение на посту консула постыдным и убеждал народные собрания отменить постановление Сената – что и было сделано.

– Вот только он затеял судебный процесс с тем, чтобы ему вернули командование, – заметил я.

– Да. Но умер прежде, чем выиграл дело, так какая теперь разница? Если б он не умер в Риме, то умер бы в Галлии, и какому-нибудь легату пришлось бы приводить в порядок документы, чтобы сейчас передать Галлию Цезарю.

То, как Флавий произнес имя Цезаря, сказало мне, какого он о нем мнения.

– Думаю, Целер не умер бы, если б отправился в Галлию, – заявил я.

– Почему же?

– Теперь я знаю наверняка, что Целера отравили.

– Прискорбно, но ему никогда не следовало жениться на той шлюхе.

– Нет, я почти уверен, что Клодия в кои-то веки совершенно не виновата.

– Тогда к чему все эти разговоры? – подозрительно спросил Флавий.

– Когда ты убеждал народные собрания лишить Целера его империя в Галлии, ты старался также добиться, чтобы империй передали Помпею?

– Конечно, да! Помпей – самый способный полководец нашего времени. Он уладил бы дела в Галлии быстро, разумно и с минимальной ценой для Рима.

Я знал, что лучше не обсуждать достоинства Помпея – вернее, их недостаток – с одним из яростных его сторонников.

– Значит, именно Помпей потерял бы больше всех, если б Целеру вернули Галлию, – сказал я.

– На что ты намекаешь? – Лицо Луция Флавия потемнело. – Помптиний продолжал командовать в Галлии, пока этот вопрос не смогли уладить, поэтому от смерти Целера он в выигрыше. Цезарь должен получить всю Галлию на пять лет, поэтому он в выигрыше. Помпей служит здесь, в Италии, в специальных гражданских комиссиях, не делая никаких попыток отобрать Галлию у Цезаря. Если ты ищешь отравителя, сенатор Метелл, ты ищешь его не там! Иди и посмотри на дела Цезаря. Хорошего тебе дня, господин, и если ты снова придешь ко мне с голословными утверждениями, я заставлю своих ликторов отволочь тебя в суд!

Он круто повернулся и зашагал прочь.

Я вздохнул. Меня невзлюбил еще один могущественный человек Рима. И мне просто придется с этим смириться. Такие тягости я переносил и раньше.

Я вышел на солнечный свет и отправился позлить еще кого-нибудь. Снова через Форум, мимо Большого цирка, вверх по склону Авентина до храма Цереры. Пожилой вольноотпущенник и мальчик-раб, с которыми я встретился пару дней тому назад, все еще были в храме, но все эдилы отсутствовали. Я спросил о Мурене, боясь, что он до сих пор мается головной болью дома в постели, как и большинство людей в Городе.

– Эдил Гай Лициний Мурена, – важно ответил вольноотпущенник, – этим утром на ювелирном рынке.

Итак, я отправился искать Мурену. На храмовых ступеньках помедлил на тот случай, если мальчишка-раб выбежит, чтобы продать мне еще какую-нибудь информацию. Выждав разумное время, я пустился в новый нелегкий путь: снова мимо цирка, опять мимо скотного рынка и через Форум. Как ни пытался я что-нибудь спланировать, я как будто всегда возвращался по своим следам.