Савмак. Пенталогия (СИ)

  Как и большинство домов в Херсонесе, дом купца Гераклида был одноэтажным. Посреди небольшого, мощёного битым камнем, окружённого узким деревянным перистилем двора, как обычно, был установлен небольшой, украшенный красивой резьбой, беломраморный жертвенник Зевсу. В дальнем от входа левом углу находилась прикрытая деревянной крышкой глубокая цистерна для сбора дождевой воды, в противоположном углу - мусорная яма. Посередине правого от входа крыла дома находилась красная одностворчатая дверь в прихожую, слева от которой находились комнаты Агасикла, справа - бывшие комнаты Невмения. Крыло на противоположной стороне было женским: там находились покои хозяйки дома и двух гераклидовых дочерей, находившиеся после замужества старшей в полном распоряжении Агафоклеи, Бионы и Тирсении. Отдельного выхода во двор левое крыло не имело - вход туда был через андрон и кухню. Там же около кухни и цистерны с водой находился домашний бальнеум.

  Агафоклея с детства спала в одной постели со сводной сестрой Бионой, бывшей для неё скорее любимой подругой, чем служанкой. Для них не было тайной, что в отсутствие старого хозяина Тирсения охотно дарит свои ласки его сыновьям. Частенько они, сгорая от любопытства, подкрадывались к окнам братьев, подслушивая и подглядывая за тем, что они проделывают с Тирсенией. Мало того, когда Биона подросла и соблазнительно округлилась в нужных местах, Невмений и Агасикл с удовольствием принялись обучать увлекательным любовным играм и её. И теперь, нежно лаская перед сном млеющую от наслаждения Агафоклею, Биона со знанием дела посвящала её во все подробности и тонкости того, как это происходит между мужчиной и женщиной.

  Появление в их маленьком мирке (Агафоклея выходила за пределы родительского дома только с отцом и братьями во время праздников, да ещё иногда ходила в гости к нескольким подругам) нового жильца, да ещё столь необыкновенного и привлекательного, столько всего повидавшего и пережившего, стало для Агафоклеи целым событием. С первого же памятного вечера, когда она услышала его удивительную одиссею, ей страстно захотелось, чтобы он в неё влюбился и сделался ей верным другом, а потом, когда она станет женой Каллиада - и возлюбленным.

  Ждать Агафоклее долго не пришлось: как и накануне, Минний со своим рабом вернулся из города вскоре после полудня. Как только он появился из входного коридора, она поспешно склонила головку, увенчанную высокой копной закрученных в крупные завитки чёрных волос, сделав вид, что полностью сосредоточена на своей работе. Мысленно усмехнувшись, Минний махнул Лагу рукой в сторону своих комнат, сам же, немного помедлив, повернул к левому крылу, чтобы пожелать юной дочери архонта радостного дня (утром, когда он завтракал с Гераклидом и Агасиклом и уходил из дому, Агафоклея ещё нежилась в постели).

  Девушка сделала вид, что заметила Минния, лишь когда услышала его "Хайре!" Бросив на него мимолётный взгляд, она ответила на приветствие и вновь сосредоточилась на работе.

  Остановившись на границе света и тени перед навесом, Минний с интересом всмотрелся в растянутое на квадратной деревянной раме на коленях девушки белое льняное полотно, над которым в её проворных пальчиках порхала вверх и вниз тонкая бронзовая иголка с коричневой ниткой. Внизу по полотну бежали три ряда синих, треугольных, закрученных влево волн, над которыми скользила остроносая триера с опущенными в воду вёслами и раздувшимся от ветра парусом, украшенным ветвисторогим оленем, над которым сейчас и трудилась Агафоклея.

  Не торопясь уходить, Минний с искренним восхищением отозвался о её работе.

  Зардевшись от его похвалы, Агафоклея подняла от шитья опушенные густыми чёрными ресницами лучистые глазки и на сей раз надолго задержала их на освещённом солнцем и тёплой улыбкой лице Минния.

  - Нет, тебе и правда нравится?

  - Конечно.

  - Я ещё хочу вышить в небе солнышко, две-три тучки и чаек, а над волнами - здесь и здесь - скачущих дельфинов.

  - Здорово!

  - А хочешь, я и для тебя что-нибудь вышью?

  - Конечно, хочу. Только, боюсь, это не понравится твоему жениху, - улыбнулся Минний.

  - Уф-ф-ф! Вот ещё! - фыркнула Агафоклея. - Жених не муж, чтобы запрещать мне делать то, что я хочу! Я, может, и не выйду за него.

  - За кого?

  - За Каллиада.

  - Как же ты ослушаешься отца?

  - Упрошу папочку найти мне жениха получше.

  - Думаю, тебе не следует заговаривать об этом с отцом, - посоветовал Минний, погасив на лице улыбку. - Вряд ли он нарушит данное отцу Каллиада обещание без веской на то причины. Как бы он в ответ на твой каприз не ускорил вашу свадьбу. Так что лучше не будем дразнить Каллиада.

  Агафоклея опустила глаза, признавая правоту Минния, и вновь взялась за иголку.

  - Покажешь мне, когда закончишь, хорошо? - попросил Минний перед тем, как идти к себе.

  Агафоклея молча кивнула и, как только он повернулся спиной, остановила его вопросом:

  - Минний, а ты очень занят?

  - Ну-у, не слишком... А что?

  - Дело в том, что я ужасно любопытна! А ты столько всего повидал! Ты не мог бы рассказать мне об Афинах?