Савмак. Пенталогия (СИ)

  Как всегда, на два-три корпуса впереди царского посла скакал бунчужный с увешанным звонкими медными колокольцами треххвостым бунчуком, с плоской бронзовой фигуркой Папая на верху. Если лицо скакавшего нога к ноге с Главком Ториксака было непроницаемо спокойным, - он, казалось, дремал с полузакрытыми глазами, - то с лица Главка при воспоминании о бурной минувшей ночи и в предвкушении того, что должно скоро произойти в тронном зале пантикапейского дворца, не сходила масленая улыбка. В отличие от слишком тесного, слишком каменного, слишком сурового, слишком эллинского Херсонеса, на Боспор Главк всегда ездил с удовольствием. Особенно ему нравился Пантикапей - огромный по меркам Неаполя Скифского город, настоящий людской муравейник, где можно было найти развлечения на любой вкус: конные скачки и гонки колесниц на гипподроме по праздникам, схватки борцов и кулачных бойцов в палестре, петушиные бои, игра в кости, а главное - множество красивых, прекрасно обученных шлюх всех мастей и оттенков кожи. Поглядывая на простиравшиеся до горизонта по обе стороны дороги зелено-бурые поля с пасшимися на них коровами, козами и овцами, на уходящие вдаль ровными рядами пожелтевшие виноградники, на омытые дождём красные и оранжевые крыши усадеб, виднеющиеся между полуоблетевших садовых деревьев (скоро всё это станет скифским!), слушая мелодичный звон колокольчиков, Главк размечтался о том, чтобы упросить Палака сделать его своим наместником на Боспоре...

  - Гляди-ка, похоже, нас кто-то встречает, - вернул увлечённого полётом мыслей Главка на дорогу спокойный голос Ториксака.

  Смахнув с губ улыбку, Главк устремил взгляд вперёд. Кони как раз вынесли их на небольшой бугор, с которого открылся вид на низкую грязно-серую стену с редкими, как зубы во рту пережившей свой век старухи, башнями. Перед тёмным зевом ворот, в которые, как нитка в игольное ушко, протискивалась дорога, выстроился вооружённый копьями конный отряд в похожих на рыбью чешую доспехах и островерхих шлемах. В командире отряда, восседавшем впереди на белом коне, Главк ещё издали узнал по пышному белому конскому хвосту, прикреплённому к игловидной верхушке позолоченного шлема, своего близкого приятеля Горгиппа. Благодаря удачной женитьбе на дочери главного боспорского стратега Молобара, 33-летний Горгипп вот уже шесть лет занимал высокую должность гиппарха - командира боспорской конницы. Отправив к воротам Ближней стены во главе почётной стражи вместо сотника самого гиппарха, басилевс Перисад выказал особый почёт и уважение послу нового скифского царя.

  Съехавшись с широкими улыбками на лицах, Главк и Горгипп дружески обнялись, всем своим видом выражая искреннюю радость от новой встречи. Затем, как всегда щегольски одетый гиппарх, плечи и спину которого покрывал короткий тёмно-синий гиматий, расшитый по краю золотыми лавровыми листьями и скреплённый на груди летящей в прыжке золотой пантерой с гранатовыми глазами, пожал руку скифскому сотнику, глядевшему на него хоть и без улыбки (скифы вообще были суровым народом, не склонным к улыбкам, тем более с чужаками), но, как ему показалось, вполне дружелюбно.

  Горгипп был крепкий широкогрудый мужчина в самом расцвете, с мускулистыми руками и ногами, сидевший на конской спине, покрытой широким красным чепраком с золотой окантовкой и длинной витой бахромой, как влитой. Его вытянутое, угловатое, безбородое лицо, мало похожее на типичные греческие лица (он был сыном вождя меотского племени фатеев Гекатея), было по своему привлекательным: высокий прямой лоб, короткие тёмные брови, весело прищуренные сквозь толстые веки чёрные глаза, разделённые большим прямым носом, под которым тонкой скобой изгибались коротко подстриженные рыжеватые усы, отделявшие тонкогубый рот и массивный квадратный подбородок от широких, острых скул.

  По команде Горгиппа сотня отборных меотских всадников, составлявшая его личную охрану, развернула коней и, прогрохотав по деревянному настилу перекинутого через ров моста, первой втянулась в узкую горловину ворот, расчищая дорогу для скифского посла. Бунчужный, затем Главк, с Горгиппом и Ториксаком по бокам, и сотня сайев двинулись следом. По пути к Скифским воротам через усеянное по обе стороны дороги тысячами надгробий и сотнями кипарисов предместье Главк успел удовлетворить любопытство Горгиппа подробностями избрания в цари младшего сына Скилура, много раз приезжавшего с тем же Главком развлекаться в Пантикапей и потому считавшегося здесь эллинофилом.

  - Надеюсь, этот вечер и ночь мы проведём вместе с "амазонками" Диагора? - обратился к Главку Горгипп, подъезжая к толпе встречавших палакова посла перед Скифскими воротами знатных сатавков во главе с Оронтоном.

  - Это будет зависеть от того, как долго меня продержит ваш басилевс. Палак велел мне привезти его ответ как можно скорее.

  - Ну, так или иначе, а до завтрашнего утра я тебя из Пантикапея не выпущу! Скажи, это правда, что вы за сорок дней ни разу не вставили даже рабыне?