Савмак. Пенталогия (СИ)

  Поднявшись, Марепсемис проводил номарха до дверей. Сухо попрощавшись, он велел ждавшему за порогом сотнику Техесу проводить гостя до дороги. Отвязав привязанного возле входа в дом к опорному столбу коня, Лесподий запрыгнул в седло и поехал вслед за сотником марепсемисовых телохранителей со двора.

  Вбежавший четверть часа спустя в андрон Эминак застал старшего брата сидящим с отрешённым видом в излюбленной позе под дальней стеной на чепраке и задумчиво цедящим вино из полупустой чаши.

  - Ну что? Он согласился?! - крикнул Эминак с порога.

  К этому времени Марепсемис решил, что не станет сообщать о своих переговорах с Лесподием Палаку. Ведь если Палак прискачет сюда и добьётся от Лесподия сдачи города, вся слава достанется ему, чего Марепсемису хотелось меньше всего.

  - Отказался... Лесподий оказался дураком.

  - Жаль.

  - Когда захвачу Феодосию, велю содрать с него живого шкуру, сшить из неё подушку под зад и набить её волосами его жены, - молвил мечтательно Марепсемис. - Ладно, брат, садись. Давай выпьем во славу Ария за нашу будущую победу.

  9

  В то самое утро, когда Марепсемис неудачно штурмовал Феодосию при помощи лестниц, войска царя Палака приступили к засыпке рва перед воротами Длинной стены. Для этой цели было задействовано 14 тысяч воинов, из которых 10 тысяч, подъехав широкой лавой почти к самому рву по обе стороны дороги, устроили ураганный обстрел примыкающих к воротам башен и стен, не давая боспорцам высунуть кончик носа из-за зубцов, не говоря уж о том, чтобы прицельно отстреливаться. Под таким прикрытием 4 тысячи спешенных скифов принялись закидывать ров напротив ворот подобранными поблизости камнями, засыпать его песком, глиной и землёй (на совете у Палака было решено использовать только негорючие материалы). За неимением заступов и лопат, молодым воинам пришлось рыхлить землю и глину мечами и акинаками и насыпать её щитами и руками на шкуры забитых для пропитания войска коней и телят. Длинные вереницы носильщиков, разбившись на пары, сновали трудолюбивыми муравьями по дороге и обочинам ко рву и обратно, прикрываясь щитом в свободной от ноши руке от падавших навесом из-за стены боспорских стрел и мелких камней.

  К удовольствию Палака, наблюдавшего за происходящим со своей обычной свитой, как и днём ранее, от придорожного постоялого двора, работа продвигалась споро. Позади царя и вождей выстроились на конях широкой полосой, словно перед битвой, все не занятые в деле воины: никто, кроме занятых готовкой слуг, не остался в таборе, всем было любопытно присутствовать при начале боевых действий.

  Боспорцы оказались бессильны помешать работе скифов; стрелы и камни, которые они метали вслепую из-за стены, за всё время ранили, да и то легко, два десятка зазевавшихся носильщиков. Уже к полудню участок рва шириною в тридцать шагов между двумя привратными башнями был сровнен с землёй и хорошо утрамбован. Теперь оставалось только подкатить к воротам таран, выломать створки и хлынуть неудержимой конной массой, сметая всё на своём пути, словно прорвавшая запруду вода, на вражескую территорию.

  Десяток неапольских греков усердно, не за страх, а за совесть и обещанную Палаком великую награду, вторые сутки трудились над большим тараном, обещая, что к завтрашнему утру он будет готов. Недостатка в строительных материалах не было: в балках и ложбинах, по берегам ручьёв, малых речек и озёр, которых немало имелось в степи к северу от большой дороги, росли старые и молодые вербы, осокори, грабы, осины, дикие оливы, встречались и дубы, а усадьба знатного сатавка под горой, была обсажена вдоль ограды высокими серебристыми тополями. Поселившись с дозволения Палака в этой усадьбе, неапольские мастера приступили к сооружению тарана на правом берегу ручья, перед дощатым мостком без перил, через который от ворот усадьбы уходила к селению у озера и далее до большака ровная, поросшая между серыми колеями низкой тёмно-зелёной травою дорога.

  Тысячи любопытных скифов с утра до вечера топтались на конях вокруг строительной площадки, наблюдая за их слаженной работой. Несколько раз приезжал поглядеть, как продвигается дело и сам Палак с огромной свитой вождей и скептухов.