Савмак. Пенталогия (СИ)

  После того, как Октамасад тщательно пересчитал и упрятал в обшитый золотыми чеканными пластинами широкий пояс тридцать золотых монет, Хрисалиск проводил его во двор. Здесь они с самыми дружескими улыбками распрощались, оставшись, как видно, оба весьма довольны друг другом. Епископ Пакор и раб, несший на плече бурдюк с так понравившимся Октамасаду золотистым самосским вином, проводили гостя за ворота.

  Завидя появившегося между колоннами Октамасада, ждавшие на улице скифы бросились выводить из конюшни своих хрупавших дармовой ячмень коней. Когда Октамасад, пошатываясь на нетвёрдых ногах, подошёл к воротам конюшни, двое его телохранителей уже сидели с копьями на конях, а Ашвин выводил под уздцы своего и октамасадова коня. Один из воинов взял у раба козий мех с вином и подвесил его к чепраку возле холки.

  Ухватившись за гриву подведенного Ашвином коня, Октамасад сообщил, что старик хозяин предложил вождю Скилаку за Ворона двадцать золотых монет. Пока Скилак не даст ответ, Ашвин останется здесь с Вороном, потому как никого чужого он к себе не подпустит. Октамасад уверен, что Скилак Ворона не продаст, и через пару дней Ашвин вернётся с ним в Тавану.

  - А пока что сними свой пояс и отдай вот ему, - властно приказал Ашвину Октамасад, ткнув пальцем в Пакора. Юноша послушно расстегнул толстокожий коричневый пояс с висевшими на нём акинаком, горитом, точильным бруском и медной чашей, и передал своему временному начальнику.

  - Нож тоже отдай, - сказал Пакор по-скифски, указав на пристёгнутые поверх штанины к левой голени, скреплённые медью кожаные ножны, из которых торчала резная деревянная рукоятка ножа, заканчивавшаяся оскаленной собачьей головой. - У нас слугам ножи носить не полагается.

  - Отдай, - велел Октамасад замершему в нерешительности, вопрошающе глядя на него, юноше.

  - А чашу мне можно оставить? - спросил Ашвин у грека, отдавая ему ножны с ножом.

  - Чашу можно, - дозволил тот.

  - Пусть он поставит своего мышастого рядом с Вороном, - попросил Октамасад стоявшего у открытой створки конюшенных ворот надзирателя-сармата.

  - Хорошо, пусть ставит, - согласился сармат.

  Сказав, что ему надо отлить перед дорогой, Октамасад сунул повод своего саврасого мерина телохранителю и, схватившись за холку мышастого, спотыкаясь на каждом шагу, поплёлся в конюшню в двух шагах позади Ашвина.

  - Не вздумай вернуться домой без Ворона, - прошипел Октамасад в ухо Ашвину, зайдя вместе с его конём в соседнее с Вороном стойло. - Скилак тебя за него не пощадит! При первом же удобном случае беги отсюда с Вороном. Ты понял?

  Юноша молча кивнул.

  Выйдя через минуту из конюшни, Октамасад не без усилий забрался на спину подведенного телохранителем мерина, сразу почувствовав себя на четырёх конских ногах гораздо увереннее, чем на своих двух. Огрев саврасого плетью по крупу, он поскакал рысью с двумя державшимися по бокам телохранителями в сторону центральной улицы.

  "Как всё же удачно вышло, что этот мальчишка Ашвин упустил Ворона! Не захотел ты продать его мне, ну так и тебе он не достанется! - радуясь заключённой с Хрисалиском сделке, мысленно обратился Октамасад к старшему брату. - А я на ровном месте заполучил тридцать золотых монет. Хе-хе-хе!"

  Выехав на перекрёсток, Октамасад повернул налево - к видневшимся в нескольких сотнях шагов Малым воротам.

  - Эй, вождь! Это ты искал пленных скифов? - услышал он за спиной чей-то глухой, хрипловатый голос.

  Натянув дрогнувшей рукой повод, Октамасад оглянулся. На уходящей полого вгору к воротам Акрополя улице стоял, опершись левой рукой о шершавую каменную стену углового дома, низкорослый, темнолицый, медноволосый грек. Короткие толстые ноги, широкие плечи, несоразмерно длинные руки, сгорбленная спина и наклонённая вперёд большая, прикрытая коричневым войлочным колпаком голова делали его весьма похожим на краба.

  - У моего хозяина есть один пленник. Не его ли ты ищешь? - спросил незнакомец по-скифски, скользнув исподлобья стремительным взглядом от украшенной смарагдами позолоченной рукояти акинака, за которую инстинктивно схватился, развернув вполоборота коня, скифский вождь, на его раскрасневшееся от вина лоснящееся лицо с удивлённо округлившимися кошачьими глазами. - Езжайте за мной.

  Грек (судя по одежде - местный бедняк или вольноотпущенник) быстро заковылял вперевалку по центральной улице в сторону агоры. Октамасад и двое его воинов, молча переглянувшись, тронулись за ним. Дойдя до западного края акропольской горки, феодосиец оглянулся на ехавших в пяти шагах позади скифов, призывно махнул рукой и свернул направо. Проведя опасливо озиравшихся скифов несколькими тесными безлюдными улочками, провожатый вывел их в обход агоры на центральную поперечную улицу и опять повернул направо - в сторону украшенных широкой аркой главных портовых ворот. Не дойдя до них с полсотни шагов, грек остановился перед скреплённой двумя толстыми медными полосами зелёной дощатой дверью, заглубленной на длину ладони в покрытую желтовато-серой штукатуркой стену на правой стороне улицы.