Савойская терция

Недолго длилось их счастье. Уже 6 июля Филипп покинул материк, бережно оглаживая сундуки с золотом, полученные в Англии.

– С Богом! – 23 июля, испанская армия – 35 тысяч пехоты и 12 тысяч кавалерии, двинулась на территорию Франции.

Обманными манёврами герцог Савойский сумел запутать французов, и 2 августа, неожиданно окружил Сен-Кантен, город, который называли «Страж Парижа».

Адмирал Гаспар де Колиньи едва прорвался в Сен-Кантен с отрядом всего в тысячу человек.

Де Гиз увёл в Италию наиболее боеспособные войска, и под командованием Анна де Монморанси осталось всего 20 тысяч солдат.

– Чёрт бы побрал всех этих де Гизов, мать их растак!

Франциск де Колиньи д'Андело,[115] попытался пробиться к городу, но был отброшен испанской пехотой.

Не смогли прорваться к Сен-Кантену и маршал Жак д'Альбон де Сент-Андре, и принц Людовик I де Бурбон-Конде.

А потеря этого города, напрямую угрожала Парижу, других сильных крепостей на пути к нему не было, и Монморанси приходилось рисковать, идя на отчаянные меры.

Утром 10 августа битва началась.

Испанские терции мужественно стояли у Л'Иля под обстрелом орудий маршала Сент-Андре, отражая постоянные наскоки кавалерии врага. И только по приказу, они стали постепенно отступать на север.

– А-а-а, бегут! – восторженно воскликнул Монморанси, явно переоценивая планомерный отход испанской пехоты. – Принц де Бурбон-Конде! Займите вон ту мельницу у дороги на Рувруа, и прикройте мой правый фланг!

Но у мельницы, непоколебимой стеной, стояла Савойская терция под командованием Алонсо де Наварра.

– Господа, к бою!

Пики испанских содат отбросили французскую пехоту, но восемь рот французской кавалерии постоянно терзали их с флангов, большие потери были и от аркебузного огня.

– Стоять, храбрецы мои! Стоять! Ни шагу назад! – уже дважды раненный Алонсо де Наварра, прохаживался среди рядов своих солдат, внимательно наблюдая за противником.

Людовик де Бурбон-Конде, так и не сумев сломить сопротивление Савойской терции, запросил подкреплений, и Монморанси, скрипя зубами, ругаясь, послал ему полк германских ландскнехтов под командованием графа Иоганна Филиппа I фон Зальма-Даун-Нёвиля и три роты под командованием герцога де Невер Франциска Клевского.

Герцог Савойский правильно оценил ситуацию, и обойдя Сен-Кантен, вышел на дорогу на Рувруа. Атака кавалерии стала полной неожиданностью для принца де Бурбон-Конде, его войска были окружены, отброшены и прижаты к болоту, а герцог Савойский, не теряя времени, повёл свои войска против растянутых позиций Монморанси.

– Вперёд, храбрецы мои! Вперёд, к победе! – Алонсо де Наварра выхватил меч, и бегом повёл свою терцию на врага.

Французы были опрокинуты почти без боя, в панике бросая орудия и обозы, они стали отходить к Ла-Феру. Монморанси пытался прекрыть бегство своей пехоты кавалерией, но её с флангов и в лоб атаковала кавалерия графа Ламораля Эгмонта, Филиппа де Монморанси графа ван Горн,[116] графа ван Хогстратена Антуана II де Лалена и его дяди графа Шарля II де Лалена. Полторы тысячи фландрской кавалерии, беспощадно гнали и рубили более многочисленную кавалерию французов!

Обгоняя Савойскую терцию, провёл колоны своих войск – королевскую роту в 50 копий и шестизнамённый, прославленный Валлонский пехотный полк, – генерал-кампмейстер всех германских войск в испанской армии граф Петер Эрнст I фон Мансфельд.

Французский кавалерист, на отходе, пальнул из пистолета, и граф, застонав, упал.

– Дерьмовая рана, – констатировали лекари. Пуля раздробила фон Мансфельду колено, до конца жизни сделав калекой.

Монморанси ещё пытался спасти положение. У леса Жибекур, он собрал остатки своей пехоты.

Огнём пушек испанцы прорвали его оборону.

– Ну, теперь всё! За мной! – Алонсо де Наварра повёл в атаку Савойскую терцию.

После четырёх часов боя, всё было кончено. Использовав в атаке всего 11-тысяч своего войска, герцог Эммануил Филиберт Савойский наголову разгромил 24-тысячную армию Франции. Потери испанцев составили 300 человек убитыми и полторы тысячи раненными, а французы потеряли – 3 тысячи убитыми, около 5 тысяч раненными, и 6 тысяч пленными. Среди погибших были граф де Суассон, Энгиен и Сен-Поль Жан де Бурбон,[117] виконт де Тюренн и ещё шесть сотен наизнатнейших дворян Франции. Попали в плен – тяжело раненный в пах коннетабль Анн де Монморанси, маршал Жак д'Альбон де Сент-Андре, граф Людовик III де Монпансье, герцог Леонор д'Орлеан-Лонгвиль, Людовико Гонзага,[118] граф Иоганн Филипп I фон Зальм-Даун-Нёвиль, сын коннетабля Габриэль де Монморанси, опасно раненный маркиз Оноре де Виллар, граф Франсуа III де Ларошфуко, барон Арман де Гонто-Бирон – цвет французской знати.

Эмбер де Ла Платьер, сеньор де Бурдийон, смог спасти и увезти с поля боя всего два орудия. Силы воли ему было не занимать, и укрепившись в Ла-Фере, из подходящих разрозненных отрядов Франциска де Колиньи д'Андело, герцога де Невер Франциска Клевского и Франциска де Монморанси,[119] он стал сколачивать боеспособное войско, не забыв послать с тревожной вестью гонца в Париж.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ