Савойская терция

Король Генрих метаясь по залам Лувра ругался, кусал губы, грыз ногти, рвал нежный шёлковый платок. Люди в Париже прославляют не его, короля Франции, а его врага, соперника, конкурента, герцога Франсуа де Гиза! Ну что он мог поделать, что? От бессилия хотелось выть и рвать на себе волосы. Монморанси и Колиньи в плену, за Франсуа де Гизом стоит армия, один из его братьев подчинил себе все финансы страны, другой возглавляет внешнюю политику, ещё один из Гизов командует галерным флотом в Марселе. Что он, хм, король Франции, оставшись в одиночестве, в окружении мощного клана де Гизов, может поделать?

Лицемер, он выдавил из себя улыбку, когда вошёл Франсуа де Гиз. Приблизившись к нему, король обнял его словно брата.

– Герцог, на вас теперь, вся надежда. Вам я вверяю судьбу королевства! – побледневшими, перекошенными губами, шептал король Франции. – Я назначаю вас, лейтенант-генералом всех войск Франции.

Франсуа де Гиз, гордый и величественный в этот момент, склонил голову в любезном поклоне, принимая милость короля. Один из его братьев, Клод д'Омаль, на галерах адмирала Антуана Эскалина де Эймара, вывозит из Италии жалкие остатки его армии. В Провансе и Лионе он сумел убедить, где угрозами, а где и обещаниями прибыли, местных купцов и торговцев, и они дали ему 400 тысяч экю. По пути в Париж он заслал своих эмиссаров в Швейцарию, вербовать наёмников, и оттуда уже шли отряды, хорошо знающие, что где де Гиз, там победа! В конце концов, у него есть ополчение Франции, из которого он, сумеет сделать боеспособную армию!

Удивление вызывали испанцы, которые после взятия Сен-Кантена не стали идти на беззащитный Париж. Вместо этого они взяли городки Ам и Ле-Катле, а вот сейчас застряли под Нуайоном. Ознакомившись с положением дел, герцог удовлетворённо потёр руки и не смог сдержать улыбки. По сравнению с разгромом под Сен-Кантеном, его, поначалу всеми осуждаемая Неаполитанская авантюра, теперь на общем фоне, не более чем незначительная, мелкая неудача, о которой никто более и не вспоминает. Влияния Монморанси и Колиньи больше нет, их позиции рухнули, они разгромлены, и он, герцог Франсуа де Гиз, остался один! Один! Вершитель судеб Франции и всего мира! Дух захватывало от таких мыслей, а воображение уже рисовало его коронацию в Реймсе, и вот он, король Франции! Герцог сдержал буйный полёт своего воображения, ведь одна только мысль, что флорентийка Екатерина Медичи, родила Франции четырёх наследников престола, заставила его выругаться, заскрипеть зубами и до боли сжать кулаки. «Будем пока довольствоваться тем, что имеем».

К концу октября у него уже была 50-тысячная, более менее боеспособная армия. Он двинулся было к Нуайону, но герцог Эммануил Филиберт Савойский, взяв этот город, приказал разрушить его до основания, и не принимая боя, отступил под защиту мощных крепостей Фландрии. В ноябре, он распустил своё дорогостоящее войско.

А герцог Франсуа де Гиз, и не думал вкладывать меч в ножны. Он решил выбить из войны Англию, или, по крайней мере, нанести ей тяжёлое поржение. Он не стал, как это делали другие, зимой распускать армию, и повёл её к городу Кале, который Англия удерживала со времён Столетней войны. В 1556 году, шпионская миссия адмирала Гаспара де Колиньи, увенчалась успехом. Переодевшись, выдавая себя за торговца, Колиньи обследовал и изучил все подступы к Кале, численность гарнизона и пушек, все слабые места города. Он доложил обо всём этом на Королевском совете, и призывал немедленно атаковать и захватить Кале. Но тогда его не поддержали, а теперь вот, герцог Франсуа де Гиз, бессовестно воровал планы и замыслы своего врага, желая осуществить их в свою пользу.

Зима выдалась дождливой, сырой и промозглой. Пушки и телеги застревали, солдаты матерясь, вытаскивали их, и продолжали идти, меся непролазную грязь. Чувстовалась близость моря, холодный, пронизывающий ветер пробирал до костей. Но они шли… Герцог Франсуа де Гиз, любимец армии, оставив коня, шёл наравне со всеми, в общем строю, лишь поплотнее закутавшись в промокший до нитки плащ.

– Веселей ребята, веселей! Возьмём город, там отдохнём, отогреемся с бабами в постелях, выпьем вина за победу! Бодрее, бодрее, не вешайте носы! – находил он и другие, подбадривающие измождённых людей слова.

Ложными демонстрациями и сложными манёврами он запутал своих врагов. Герцога де Невера Франциска Клевского, он, с 10-тысячным войском, направил в сторону Люксембурга и Арлона. Прибывшие из Италии войска Пьеро Строцци и Поля де Ла Барта, сеньора де Терма[123] он расположил в районе Абвиля, якобы показывая испанскому губернатору Артуа графу Понсу II де Лалену, что собирается идти и атаковать Ранти.

К концу декабря, неожиданно снявшись, пройдя быстрым маршем, войска Пьеро Строцци и Поля де Ла Барта были уже у границ английских владений. С моря их поддерживала эскадра Жана де Рибо, а флот под командованием Понсара де Форса блокировал пролив.