Сбежавший вампир

— Данте, — сказала она со вздохом, пытаясь высвободить свои руки, но он не отпускал.

— Пожалуйста, просто позволь мне рассказать тебе, — настаивал он тихо, — это в любом случае будет звучать невероятно и немыслимо, и я знаю это, но позволь мне просто рассказать тебе.

Она поколебалась, но потом смягчилась и кивнула, расслабившись. Что плохого в том, чтобы позволить ему рассказывать ей истории, которые рассказывал ему дед? — Все в порядке. Продолжай.

— Спасибо, — сказал он, его губы изогнулись в очаровательной улыбке.

Это заставило Мэри попытаться снова вырвать ее руки. «Он был так чертовски красив, что на него было почти больно смотреть. Никто не должен быть таким красивым. Или пахнуть так хорошо», — мрачно подумала она, когда его запах донесся до нее, заставляя ее гормоны гудеть. Образы из ее прерванных снов прошлой ночью начали скользить в ее сознании: он склонился над ней, его обнаженная грудь была такой широкой и красивой, его волосы упали на их лица, как занавес, когда он поцеловал ее. Его руки скользили по ее телу, задирая футболку, лаская ее…

«Черт», — подумала Мэри, останавливая свой своенравный мозг. Как она сюда попала? Держась за руку с красивым молодым жеребцом вдвое моложе ее и вожделея его, как двадцатилетняя девчонка, подскочившая на гормонах? Она была грязной старухой!

— Как я уже сказал, люди Атлантиды были гораздо более развиты в научном отношении, — снова начал Данте, полностью забыв о ее внутреннем смятении. — У них были лекарства от многих болезней, которых у нас до сих пор нет. Но незадолго до падения Атлантиды они начали работать с нанотехнологиями.

Когда он остановился и, поколебавшись, неуверенно, Мэри догадалась, что он пытался решить, как объяснить что это такое и сухо сказала: — Я знаю, что такое нанотехнологии. Или, по крайней мере, имею достаточно информации, чтобы следить за этой историей.

Данте расслабился и снова улыбнулся.

Мэри проследила за движением его губ, заметив, что на лице у него растет серьезная щетина, и, к большому удивлению, она тоже чертовски хорошо смотрелась на нем. Она, вероятно, заметила бы это раньше, если бы старательно не избегала смотреть ему прямо в глаза все утро из-за ночи жарких снов. Теперь Мэри смотрела и думала, что это, вероятно, опасно. Ей захотелось провести пальцами по его лицу, чтобы увидеть, будет ли щетина, украшающая его лицо, такой же приятной, как и выглядела. К счастью, она была спасена от самой себя, когда он снова заговорил, привлекая ее внимание к своим словам, а не к тому, насколько он красив.

— Они достигли точки, где они экспериментировали с использованием нанотехнологий в здравоохранении, — продолжил Данте, — у них были биоинженерные наночастицы, которые, попав в человеческое тело, могли использовать человеческую кровь для размножения и восстановления себя, работая над исцелением и восстановлением человеческого тела. Например, если у кого-то был рак, нано распознали эти клетки как не принадлежащие и уничтожили бы их, а если человек был ранен, они залечили бы раны и так далее.

Мэри удивленно подняла брови. Это звучало как удивительное изобретение, если это было возможно. Она просто не думала, что это возможно. Эти наночастицы должны быть запрограммированы с каждым небольшим кусочком знаний о человеческом теле, было слишком много информации, чтобы вставить во что-то меньшее, чем головка булавки. Однако она придержала язык.

— Но из-за дефекта в конструкции нано возникли неожиданные побочные эффекты, — серьезно сказал он.

— Какого рода? — уточнила Мэри с любопытством, хотя знала, что все это неправда.

Данте сделал паузу и нахмурился, и она задалась вопросом, выдумывает ли он ответ, а затем он сказал: — Человеческое тело атаковано многими различными болезнями и недугами: рак, диабет, болезнь Альцгеймера, менингит и так далее. Кроме того, человек может получить около миллиона различных травм — от инсульта до колото-резаных ранений легкого. Программирование наночастиц, специфичных для каждой возможной потребности, означало бы создание сотен или даже тысяч наночастиц, специфичных для каждой болезни или травмы.

— Более того, — сухо ответила Мэри. Она даже не могла предположить, от скольких болезней и травм могут страдать люди. Когда-то она читала, что в мире существует не менее ста тысяч болезней. Сколько травм можно добавить к этому? Создание такого количества программ для нанотехнологий было бы титанической задачей.

— Да. Таким образом, вместо того, чтобы программировать наночастицы для каждой конкретной потребности, ученые разработали программу, которая включала информацию, как для мужских, так и для женских тел на их пике, и запрограммировала наночастицы с директивой обеспечить, чтобы их хозяин был в их пиковом состоянии, а затем самоуничтожится. В этот момент они были бы смыты из тела естественным образом, как и все мертвые клетки.

Мэри кивнула. — Разумно.