Сборник «Гаврюша и Красивые» [2 книги]

Бабушка взяла плавленый сырок и стала медленно его разворачивать, старательно шурша фольгой.

— А как котик мой умненький шуршание послушает и запах сыра учует, так прибежит сюда, а я ему сыр с рук давать буду, по кусочку, чтоб он меня простил и лёг мне на колени песенку петь. Ну и суставы прогреть надо, колено так и ноет.

Распакованную "Дружбу" положили на тарелочку и поставили в центр стола. Марксом и не пахло, почему он сидел в засаде, тоже пока тайна…

— Однако где же Глашенька и папа ваш? — почему-то обратилась бабушка к Егору. — Уже скоро темнеть начнёт, дни зимние короткие, а они никак не вернутся. Наверное, все дублёнки в Москве перемерили, да, Александра?

Егор вопросительно посмотрел на маму. Александра Александровна пожала плечами и налила себе свежего чаю. Тема была скользкой.

— Глаша у нас модница, так просто ей не угодить. Воротник ей надо стоечкой, пояс в талию, подол юбочкой, и чтоб всё вместе это было ничуть не хуже наряда Снегурочки, который она в новогоднюю ночь примерить успела.

— Лучше сказочного наряда Снегурочки сложно найти, разбаловала ты её… — покачала головой бабушка. — А куда делся сыр?!

Все дружно посмотрели в центр стола, где стояла пустая тарелочка, на которой ещё минуту назад лежал бледно-жёлтый кирпичик сыра.

— Не мог Маркс сыр со стола украсть, — твёрдо заявила Светлана Васильевна, сдвинув брови. — А кто же взял тогда? Опять этот ваш Гаврюша?

Мама с бабушкой строго посмотрели на Егора.

— Мама! Я же говорил тебе, что Гаврюши нет, он куда-то ушёл! — напомнил мальчик.

— Ушёл и сыр с собой прихватил? — сердито спросила бабушка, оглядываясь по сторонам, как будто надеялась увидеть жующего домового, или удирающего с добычей кота, или хотя бы сыр на прежнем месте, а лучше всех и всё сразу. Мечтать не запретишь.

— Гаврюша сыр не брал! — обиженно крикнул Егорка. — Он ещё утром ушёл. А сыр кто-то другой взял!

— Да кто другой-то, Егорушка? — мягко спросила мама. — Ты не брал, мы с бабушкой тоже. И Маркс на стол не запрыгивал. Такого большого кота мы точно не проглядели бы.

— Вы опять мне не верите! — надулся её горячий сын, хлопнув по столу ладошкой. — А Гаврюша сыр всё равно не брал, вот так!

Александра Александровна и мать её Светлана Васильевна, опомнившись, тут же кинулись утешать ребёнка, убеждая, что все ему верят, он хороший мальчик, и Гаврюша, разумеется, ничего не брал, да будь он проклят этот плавленый сыр! А тут ещё и в дверь позвонили.

— Ах, ну вот и они! — всплеснула руками мама Красивая и пошла встречать вернувшихся Вал Валыча и Глашу, оставив на столе недопитый чай и надкушенную конфету на цветной обёртке.

— Я тоже пойду, — сказал Егор, спрыгивая с табуретки. — Очень уж интересно, новая дублёнка Глаши лучше или хуже наряда Снегурочки.

— Лучше волшебного наряда Снегурочки дублёнку всё равно не найти. Разбаловали вы её, вот что я вам скажу! — повторяясь, крикнула бабушка вслед внуку.

Ага, ищи-свищи его! Егорка уже со всех ног бежал по коридору встречать сестру. Укоризненно качая головой, бабуля начала не спеша подниматься с табуретки, потому что ей тоже было интересно.

Из-за открывающейся двери в прихожую сразу дохнуло холодом, и только потом появилась Глаша в коротенькой синей дублёнке с вышивкой и белым пушистым мехом на воротнике, на капюшоне и на рукавах. На голове её сидела белая меховая шапочка, плечи припорошил снег, а глаза сияли, как снежинки на солнце. За ней стоял папа, румяный с мороза, почти до головы заваленный пакетами и коробками.

— Глаша, какая ты красавица! — ахнула бабушка, на ходу переобуваясь в воздухе. — Ну что, Егорушка, правда новый Глашин наряд лучше, чем сказочный костюм Снегурочки? А я говорила!

— Лучше, — согласился Егор. Папа учил его, что иногда с женщинами лучше не спорить.

— Мама! — Старшая сестра Красивая быстро обняла Александру Александровну. — Бабуля! Капюшон вот тут отстёгивается, и вот здесь ещё мех снимается, а на шапке ещё… а вышивка… а ещё мы мерили… а потом пошли в другой магазин… и там…

Глаша болтала без умолку, забыв раздеться, папа шуршал пакетами и ронял коробки, бабушка крутила внучку во все стороны, придирчивым взглядом осматривая обновки, чтобы не пропустить фабричный брак. А Егор, быстро потерявший интерес к происходящему, решил вернуться в свою комнату, из которой уже доносился мягкий шум волн и солёный запах океана.

Под потолком светила низкая луна, ещё только поднимающаяся на небо из-за горизонта. В голубых сумерках капитан Красивый покачиваясь шёл по палубе, под его шагами едва слышно поскрипывали доски, им вторили снасти над головой. Прислонившись спиной к борту, терпеливо нёс вахту юнга-кот, свернув свой длинный хвост как канат.