Сборник "Иван Опалин" [5 книг]

— Я ничего не решаю, — поспешно ответил Митя. — Решает… словом, другой человек.

— Тот, который зарезал Дашку? — небрежно поинтересовалась девушка.

— Нет, он не… — Митя осекся. — Не важно. Короче, вы хотите за молчание десять тысяч, но готовы обсудить условия?

— Угу. И еще — две тысячи должны быть у меня завтра же.

— Послушайте, Варя…

— Варвара Андреевна, пожалуйста. Мне так больше нравится. Две тысячи в качестве задатка — по-моему, вполне разумная сумма. Остальные восемь я могу подождать, но две тысячи нужны мне сейчас. Только не разочаровывайте меня, не говорите, что такие люди, как вы, и две тысячи раздобыть не в состоянии, не то я расстроюсь. А я не люблю расстраиваться, Митя. Ну? Скажите мне что-нибудь хорошее, не смотрите на меня так.

— А что я могу сказать? — пробормотал лжемилиционер. — Я… я доложу главному, достану деньги и перезвоню вам.

— Когда? — требовательно спросила Варя.

— Завтра. Если повезет, то сегодня же вечером.

— Хорошо иметь с вами дело, Митя, — заметила девушка. — Ладно. Попытаетесь обмануть — пеняйте на себя. Я обмана терпеть не стану… Впрочем, я, кажется, уже это говорила.

— Может быть, съедим по мороженому? — предложил молодой человек, явно желая переменить тему разговора. — Как вы на это смотрите, Варя… Варвара Андреевна?

— Отрицательно, — вздохнула его собеседница. — Видите ли, Митя, я не ем с отравителями. Это плохая привычка. Будьте здоровы и не забудьте о моих деньгах. Я-то о них точно не забуду.

Она насмешливо поглядела на него и двинулась прочь. Стоя на месте, Митя смотрел, как она уходит, и чувствовал себя глупейшим образом. Прежде он считал себя необыкновенно ловким и везучим малым, и ощущение, что его сделала ничем не примечательная нянька, было для него внове. Он снял фуражку, вытер пот со лба. Двое маленьких детей с хохотом стали бегать вокруг него.

— Не догонишь, не догонишь! — азартно кричала девочка мальчику.

Митя опомнился. Ни к чему торчать здесь, привлекая внимание. Быстрым шагом он двинулся к выходу из сада, на остановке с ловкостью ввинтился в трамвай за секунду до того, как захлопнулись двери, а через некоторое время пересел на автобус, который ехал в обратном направлении. Покружив таким образом по московским улицам, человек в форме милиционера пересел на еще один трамвай и благополучно прибыл на Никитский бульвар. Там он вошел в дом старинной постройки и совершенно загадочным образом исчез.

Глава 22. Разговоры

Государственный ипподром. 30 августа — новая встреча участников скакового дерби (2400 метров). Гитара (победительница дерби), Газель, Патент (победитель приза имени НКЗ СССР), Гений, Затор, Индустрия, Трактор.

Рекламное объявление, 1932

— Юра, как, по-твоему, будут жить советские люди через сто лет?

Задав этот животрепещущий вопрос, Яша поправил очки и воззрился на Казачинского, который обмяк на сиденье, как пустой мешок. Вчера, узнав, что горе-сыщики упустили Варвару Резникову, Опалин рассвирепел, превратился в огнедышащего дракона и словесно их испепелил, а сегодня, когда окончательно стало ясно, что нянька домой не вернулась, испепелил вторично. Он орал так, что тряслись стекла в рамах, и при одном воспоминании об этом Юре хотелось уползти куда-нибудь в укромное место и стать маленьким-маленьким, чтобы больше не мозолить глаза своим коллегам. А тут, не угодно ли — Яша со своим комсомольским оптимизмом, который вдобавок в кои-то веки удостоился от Опалина похвалы за то, что не спал на посту и помог поймать полуночников, которые наведались в особняк на Пречистенке, рассчитывая поживиться.

— Сто лет, сто лет, — пробурчал Казачинский, — да какая разница! Я к тому времени уже лопухами прорасту…

— Я так думаю, что у каждого будет своя комната в коммуналке, — с воодушевлением заговорил Яша, не слушая собеседника.

— И машина! — хмыкнул Казачинский, даже не скрывая иронии. Иметь машину в те годы было примерно как сейчас иметь миллион в приятной валюте на счету в банке.

— И мы полетим на Луну, а может быть, даже достигнем Марса. Говорят, это вполне возможно, если только преодолеть пространство, которое нас разделяет. Красный флаг на Красной планете — это красиво!

Казачинский молчал, глядя на пишущую машинку, которая возвышалась перед ним на столе. Вместо мыслей в голове булькал какой-то компот, ни на что не похожий. Резниковой, наверное, уже нет в живых. Либо она с самого начала была заодно с бандитами, либо затеяла какую-то свою игру, но не рассчитала сил. Глупо. Как глупо все…

— Капиталисты будут против, — вяло возразил он Яше. — Они не пустят нас на Марс.