Читаем Сборник избранных статей полностью

Изучая читателя и книгу, современный библиотекарь использует комплекс методов – опросы / интервью, беседы, анкеты /, анализ документации и творческих работ читателей, наблюдение, анализ спроса, эксперимент. Все эти методы приемлемы и при проведении исследования « Юный читатель на пороге третьего тысячелетия». Хотелось бы обратить внимание на такой метод как читательские автобиографии. Этот метод известен давно. Еще И. Феоктистов в прошлом веке использовал этот метод при написании книги « К вопросу о детском чтении» /C. – Петербург, 1881.– 271 с./.

Наш опыт работы по изучению читателей показывает, что подростки, старшеклассники и студенты охотно пишут читательские автобиографии. Приведу пример читательской автобиографии студентки 4-го курса МГИК М. Яковлевой: « С детства обожала книги. Моя мама, а также бабушка попеременно целыми часами сидели у моей кровати с книгой в руках и читали мне. Говорят, что я обладала удивительной памятью: услышав сказку или стихотворение один-два раза, я читала их наизусть слово в слово. Увы, память эта и осталась в детстве. Поэтому мне очень трудно вспомнить, какая была моя первая самостоятельно прочитанная книга. Это было так давно – я читала с 3-х лет. Мне кажется, я уже родилась с пристрастием к чтению. Любимые книги, конечно, были. В памяти остался Корней Чуковский « Мойдодыр», «Муха-цокотуха», «Тараканище», «Бармалей» и т.д. – даже до сих пор помню некоторые отрывки из этих замечательных произведений наизусть, С. В. Михалков «Дядя Степа», «А что у вас ?», П. П. Ершов «Конек-горбунок», А. Толстой «Золотой ключик», и, конечно, русские народные сказки – «Жар – птица», «Василиса прекрасная», «Иван царевич и серый волк» ; и про всяких ведьм и колдунов – они ничуть не пугали мое воображение. В школьные годы… очень трудно вспомнить. Помню, с удовольствием читала В. Каверина «Два капитана», Дж. Даррелла, А. Гайдара, Н. Носова. Очень много времени забирала школа, но сейчас не могу вспомнить ни одно произведение из школьной программы, особо понравившееся мне. Просто не помню. Читательские интересы всегда были разнообразны. Приключения. Потом фантастика / Кир Булычев/. Затем реальная, но не менее увлекательная жизнь простых людей / В. Крапивин/. Далее – мир животных, и снова фантастика. Что откапаешь на книжной полке, то и читаешь. Сейчас люблю читать философские произведения, с глубоким смыслом /Гоголь, Достоевский, Э. Хемингуэй, А. Камю, Бальзак, Стейнбек, У. Фолкнер, Кафка и др./. В основном зарубежные писатели. Любимые писатели – Э. Хемингуэй и У. Фолкнер со своим утверждением, что «человека можно уничтожить, но нельзя победить». Анри Труайя.

Очень трудно выбрать одного. Я не согласна, что с приходом аудиовизуальной техники книга отступила на второй план: просто всегда были люди, которые любят читать, и люди, которые не знакомы с хорошей книгой. Каждый выбирает сам. Никогда не будет такого, чтобы все до одного только смотрели телевизор и все до одного читали только книги. Помогает ли техника пристраститься к книге? Если да, то единицам. Может, она помогает после просмотра телевизора обратиться к какому-либо произведению, но не к книгам вообще. Только сама книга может пристрастить к чтению.

Системы чтения не имею. А планы чтения – да, возникают. Читаешь одну, а в голове на очереди – еще две. Сейчас читаю мифы, а на очереди – Ричард Бах, «Чайка по имени Джонатан» и др. Итак, читаю, читаю, читаю. И телевизор смотрю тоже. И компьютером занимаюсь. И не представляю себя без книги.»

Даже сравнительно небольшое количество читательских автобиографий дает исследователям интересный материал для обобщения. Этот материал может предоставить обширные данные о читательских интересах в том или ином возрасте, об особенностях формирования юного человека как творческого читателя, о его духовном и нравственном становлении.

Многообразие и сложность процесса и результата воздействия произведений искусства предполагает создание новых методик, адаптацию имеющихся, позволяющих изучать структуру, механизм восприятия, мотивацию художественных и познавательных интересов, типологические, индивидуальные и коллективные реакции читателей, зрителей, слушателей.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Люди и динозавры
Люди и динозавры

Сосуществовал ли человек с динозаврами? На конкретном археологическом, этнографическом и историческом материале авторы книги демонстрируют, что в культурах различных народов, зачастую разделенных огромными расстояниями и многими тысячелетиями, содержатся сходные представления и изобразительные мотивы, связанные с образами реликтовых чудовищ. Авторы обращают внимание читателя на многочисленные совпадения внешнего облика «мифологических» монстров с современными палеонтологическими реконструкциями некоторых разновидностей динозавров, якобы полностью вымерших еще до появления на Земле homo sapiens. Представленные в книге свидетельства говорят о том, что реликтовые чудовища не только существовали на протяжении всей известной истории человечества, но и определенным образом взаимодействовали с человеческим обществом. Следы таких взаимоотношений, варьирующихся от поддержания регулярных симбиотических связей до прямого физического противостояния, прослеживаются авторами в самых разных исторических культурах.

Алексей Юрьевич Комогорцев , Андрей Вячеславович Жуков , Николай Николаевич Непомнящий

Учебная и научная литература / Образование и наука / Альтернативные науки и научные теории
История Крыма и Севастополя. От Потемкина до наших дней
История Крыма и Севастополя. От Потемкина до наших дней

Монументальный труд выдающегося британского военного историка — это портрет Севастополя в ракурсе истории войн на крымской земле. Начинаясь с самых истоков — с заселения этой территории в древности, со времен древнего Херсонеса и византийского Херсона, повествование охватывает период Крымского ханства, освещает Русско-турецкие войны 1686–1700, 1710–1711, 1735–1739, 1768–1774, 1787–1792, 1806–1812 и 1828–1829 гг. и отдельно фокусируется на присоединении Крыма к Российской империи в 1783 г., когда и был основан Севастополь и создан российский Черноморский флот. Подробно описаны бои и сражения Крымской войны 1853–1856 гг. с последующим восстановлением Севастополя, Русско-турецкая война 1878–1879 гг. и Русско-японская 1904–1905 гг., революции 1905 и 1917 гг., сражения Первой мировой и Гражданской войн, красный террор в Крыму в 1920–1921 гг. Перед нами живо предстает Крым в годы Великой Отечественной войны, в период холодной войны и в постсоветское время. Завершает рассказ непростая тема вхождения Крыма вместе с Севастополем в состав России 18 марта 2014 г. после соответствующего референдума.Подкрепленная множеством цитат из архивных источников, а также ссылками на исследования других авторов, книга снабжена также графическими иллюстрациями и фотографиями, таблицами и картами и, несомненно, представит интерес для каждого, кто увлечен историей войн и историей России.«История Севастополя — сложный и трогательный рассказ о войне и мире, об изменениях в промышленности и в общественной жизни, о разрушениях, революции и восстановлении… В богатом прошлом [этого города] явственно видны свидетельства патриотического и революционного духа. Севастополь на протяжении двух столетий вдохновлял свой гарнизон, флот и жителей — и продолжает вдохновлять до сих пор». (Мунго Мелвин)

Мунго Мелвин

Военная документалистика и аналитика / Учебная и научная литература / Образование и наука
Русский реализм XIX века. Общество, знание, повествование
Русский реализм XIX века. Общество, знание, повествование

Научная дискуссия о русском реализме, скомпрометированная советским литературоведением, прервалась в постсоветскую эпоху. В результате модернизация научного языка и адаптация новых академических трендов не затронули историю русской литературы XIX века. Авторы сборника, составленного по следам трех международных конференций, пытаются ответить на вопросы: как можно изучать реализм сегодня? Чем русские жанровые модели отличались от западноевропейских? Как наука и политэкономия влияли на прозу русских классиков? Почему, при всей радикальности взглядов на «женский вопрос», роль женщин-писательниц в развитии русского реализма оставалась весьма ограниченной? Возобновляя дискуссию о русском реализме как важнейшей «моделирующей системе» определенного этапа модерности, авторы рассматривают его сквозь призму социального воображаемого, экономики, эпистемологии XIX века и теории мимесиса, тем самым предлагая читателю широкий диапазон современных научных подходов к проблеме.

Алексей Владимирович Вдовин , Илья Клигер , Кирилл Осповат , Маргарита Вайсман

Публицистика / Учебная и научная литература / Образование и наука