Сборник летописей. Том II

Каан очень любил вино и постоянно находился в опьянении и допускал в этом отношении излишества. [Это] с каждым днем его все больше ослабляло; сколько ни старались приближенные и доброжелатели удержать его, [это] не удавалось. Наперекор им он [еще] больше пил. Чагатай назначил одного эмира в качестве шихнэ, чтобы он не позволял [ему] пить больше определенного количества. Так как он не мог нарушить приказ брата, то вместо маленьких чаш выпивал большие, дабы число [чаш] оставалось то же. И тот эмир-блюститель тоже [от себя] давал ему вина и составлял общество, чтобы при удобном случае стать инаком.[219] Его служба не принесла каану никакой пользы. У каана был баурчи,[220] сын Абикэ[221]-беги, сестры Соркуктани-беги, которую Чингиз-хан выдал за Кяхтей[222]-нойона. Каждый год Абикэ-беги по совету Соркуктани-беги приезжала из китайской страны, где был ее юрт, на служение [к каану] и, устраивая пир, потчевала [его]. На тринадцатый год по восшествии его на престол она, по обыкновению, приехала и вместе со своим сыном, который был баурчи каана, поднесла каану кашу [с вином]. Ночью во время сна каан от чрезмерного [количества] выпитого вина скончался. Стали злословить при содействии хатун и эмиров, что Абикэ-беги и ее сын подносили чашу [с вином] и, наверное, дали каану яду. Илджидай-нойон, который был молочным братом каана и влиятельным эмиром из рода джелаир, сказал: «Что за вздорные слова? Сын Абикэ-беги — баурчи, он ведь всегда подносил чашу, и каан всегда пил вина слишком много. Зачем [нам] нужно позорить своего каана, [говоря], что он умер от покушения других? Настал его смертный час. Надо, чтобы больше никто не говорил таких слов».

Так как он был умным человеком, то понимал, что причина этой смерти — излишество и постоянное опьянение. Он знал, что последствия от излишества в питье вина бывают так пагубны. По словам монголов, каан воссел на престол в хукар-ил и скончался в следующем году, соответствующем месяцам 638 г.х. [23 июля 1240 — 11 июля 1241 г. н.э.], который был тринадцатым годом [его царствования]. А в летописи ходжи Ала-ад-дина сахиб дивана Ага Мелика ал-Джувейни, да помилует его Аллах, рассказывается так: он умер в барс-ил, соответствующий 5 дню месяца джумада II 634 г.х. [11 декабря 1241 г. н.э.]. Останки Угедей-каана и запретное место его [могилы] находятся на горе, весьма высокой, на которой лежит вечный снег и которую называют ..., а в настоящее время ее называют ... С этой горы берут начало ... мурэн, ... и ..., которые впадают в реку Ирдыш. От той горы до Ирдыша два дня пути. А Чапар зимует в пределах тех рек.

У каана был лекарь по имени …,[223] Дату его смерти он выразил намеком в таком виде в стихах и послал в Мавераннахр одному [своему] другу.

Стихи

В году халат[224]

мокрота его увеличилась больше, чем в [любом] другом году,День и ночь давала знать о пьянстве [даже] профанам,
[Это] в полной мере способствовало уничтожению его здоровья.
Да будут уведомлены [люди] об этом и о содействии этому вина.

Так как история каана от начала коин-ил, года барана, соответствующего месяцам 632 г.х. [26 сентября 1234 — 15 сентября 1235 г. н.э.] до конца хукар-ил, года быка, соответствующего месяцам 638 г.х.[225] [23 июля 1240 — 11 июля 1241 г. н.э.], что составляет срок в семь лет (в последний год которого он скончался), написана полностью, мы теперь начнем и вкратце расскажем летописи хаканов Мачина, халифов и некоторых |A 120а, S 292| султанов, оставшиеся [нерассказанными], и истории меликов и атабеков Иранской земли и некоторых монгольских царевичей и эмиров, которые были хакимами в областях государства. А Аллах — просимый о помощи!