Сборник летописей. Том III

Для помещиков,[881] вельмож и ра’иятов не было дела труднее и тягостнее, чем это. Чербии научились и по случаю приезда гонца в день продавали по сотне домов и в конце концов ставили на постой. Ежегодно гонцы под разными предлогами увозили с собой несколько тысяч штук ковров, спальных принадлежностей, казанов, посуды и утвари, принадлежавшей жителям. Они ставили в садах [верховых и вьючных] животных и в один день разоряли сад, который с тысячью трудностей благоустраивали в течение более десяти лет. Если в саду случайно имелся кяриз и животное в него попадало, то они схватывали хозяина сада и брали с него двойную цену; то же самое, — если [в изгороди] было отверстие и [животное] уходило. Аваны, серхенги и коноводы гонцов ломали изгороди садов, а зимой они рубили деревья на дрова. Если в садах замечали прямые деревья, то хакимы и могущественные люди их рубили под предлогом, что они годятся на копья для войска, или же они их получали посредством настойчивого требования. В некоторых областях находилось столько их — сборщиков, гулямов и серхенгов, что поистине на каждого ра’ията их приходилось по два. Передавали так,[882] что в 691 году [1292] в Иездской области был хакимом Али-Ходжа сын Омар-Шаха Самарканди. Один из землевладельцев[883] отправился в деревню под названием Фирузабад, одну из самых больших тамошних деревень [в надежде], что он, быть может, сумеет кое-что получить из урожая с поместья, которое он имел. Но сколько он ни старался, он за трое суток не мог заполучить ни одного из старост. В деревне сидели семнадцать сборщиков с бератами и нарядами. Они поймали в степи одного полевого сторожа и двух ра’иятов и, приведя в деревню, подвесили на веревках и били, чтобы они привели других, и раздобыли для них съестного, но ничего не вышло. Всем этим сборщикам и подначальным людям требовалось путевое и фуражное довольствие, вино и красавчики. Отсюда можно вывести, каковы были другие виды угнетения. Подумать только, каким образом в короткий срок может быть отменено столько новшеств[884] и скверных обычаев, которые с течением времени стали привычны скверным людям, особливо, когда в пору правления каждого [государя] во все стороны рассылались указы о снискании расположения ра’иятов и устранении некоторых из этих насилий, и никогда не исполнялись. Весь народ от этого пришел в отчаяние.