Сборник "Пендергаст". Компиляция. Книги 1-18"

— Он переехал сюда два года назад. Может, чуть меньше. Поначалу вел себя очень тихо. Затем начали прибывать грузовики, и в его гнездо потащили всякие ящики и коробки. После этого и начался шум. И всегда ночью. Стуки, глухие удары, чмоканье насосов. А вонь… — Киртсема с отвращением сморщил нос. — Как будто он жег что-то ужасно едкое. Он замазал окна изнутри черной краской, но одно как-то разбилось, и я заглянул внутрь, пока он не вставил новое. — Зеленоголовый ухмыльнулся. — Странная картина. Микроскопы, большие стеклянные реторты, в которых что-то кипело, здоровенные металлические боксы, на которых мигали огоньки, аквариумы…

— Аквариумы?

— Аквариумы. Один на другом. Множество рядов. Очень емкие, а внутри — водоросли. Ежу понятно, что он был каким-то ученым. — Слово «ученый» Киртсема произнес с заметным отвращением. — Прозектор. Редукционист. Я же, сержант, исповедую холистические взгляды.

— Понимаю.

— Потом в один прекрасный день здесь появились люди из электрической компании. Сказали, что им надо провести линию высокого напряжения в его жилье, или что-то в этом роде. И они отключили у меня электричество на два дня. Два дня! Но жаловаться в «Кон Эдисон» бессмысленно. Дегуманизировавшиеся бюрократы!

— Были ли у него посетители? — спросил д’Агоста. — Или друзья?

— Посетители! — фыркнул Киртсема. — Это и стало последней каплей. К нему начали приходить люди. Всегда по ночам. Они стучали по-особенному. Своего рода сигнал. Вот тогда я в первый раз и позвонил копам. Я знал, что здесь проистекает нечто зловещее. Возможно, наркотики. Копы пришли, посмотрели, заявили, что все законно, и удалились. — Он с горечью покачал головой. — Так все и продолжалось. Я продолжал звонить копам, жалуясь на шум и вонь, но после второго посещения они больше сюда не являлись. А потом, примерно год назад, парень появился у моих дверей. Он ничего не сказал, не угрожал. Это было около восьми вечера.

— Чего же он хотел? — поинтересовался д’Агоста.

— Не знаю. Думаю, он хотел спросить, почему я натравливаю на него копов. Ну и нагнал же он на меня страху! Был сентябрь и стояла страшная жара, а на этом типе было толстенное пальто с огромным капюшоном. Он стоял в тени, и я не видел его лица. Он спросил из темноты, можно ли войти в дом, на что я ответил — конечно, нет. И это весь разговор, сержант. Не мог же я захлопнуть дверь перед его носом.

— Лейтенант, — машинально поправил его д’Агоста, делая записи в блокноте.

— Какая разница? Я не очень верю в разного рода ярлыки. «Человеческое существо» — вот тот единственный ярлык, который я уважаю. — «Зеленый череп» горделиво дернулся, как бы подчеркивая значение последних слов.

Д’Агоста продолжал делать записи. То, что говорил зеленоголовый, было совсем не похоже на того Кавакиту, которого он встретил в кабинете профессора Фрока после катастрофы на презентации выставки «Суеверия». Лейтенант порылся в памяти, стараясь припомнить все, что знал об ученом.

— Не могли бы вы описать его голос? — спросил он.

— Конечно. Очень низкий и шепелявый.

— Какой-нибудь акцент? — помрачнел д’Агоста.

— Нет. Но шепелявость такая сильная, что и передать невозможно. Как будто он говорит на кастильском наречии. Хотя это точно был английский, а не испанский.

Д’Агоста сделал пометку: «Не забыть спросить Пендергаста, что такое „кастильское наречие“.

— Когда он отсюда съехал и почему?

— Через пару недель после того, как постучал в мою дверь. Наверное, в октябре. Как-то ночью я услышал, как подкатили два девятиосных трейлера. В этом не было ничего необычного. Но на этот раз они грузили все его барахло, чтобы перевезти на другое место. Когда я в полдень встал с постели, то увидел, что его жилье полностью опустело. Они даже смыли черную краску с окон.

— В полдень? — уточнил д’Агоста.

— Обычно я сплю с пяти утра до полудня. Я не раб физической системы Земля — Луна, сержант. Мне плевать на период их обращения.

— Не обратили ли вы внимания на то, что было изображено на грузовиках? Эмблема, может быть, название фирмы?

Киртсема помолчал, пожевал губами и наконец ответил:

— Да. Обратил. Фирма «Точные научные перевозки».

Д’Агоста поднял глаза на уже немолодого человека с зеленым черепом и спросил:

— Вы уверены?

— Абсолютно.

Д’Агоста ему поверил. Имея такой вид, парень и гроша ломаного не стоил бы в качестве свидетеля на суде. Но в наблюдательности ему не откажешь. А может быть, в чрезмерном любопытстве.

— Больше ничего не желаете добавить?

— Желаю, — кивнул «Зеленый череп». — После того как он сюда переехал, вырубились все уличные фонари, и они до сих пор не горят. Мне кажется, это он с ними что-то сотворил, хотя и не знаю, что именно. Я позвонил в «Кон Эдисон», но эти безликие роботы, находящиеся на службе корпорации, как обычно, ничего не сделали. А вот если вы случайно забудете заплатить по счету…

— Благодарю за помощь, мистер Киртсема, — остановил его д’Агоста. — Если вам что-то еще придет на ум, позвоните. — Он закрыл блокнот, сунул его в карман и повернулся, чтобы уйти.

У дверей полицейский задержался и, окинув взглядом пакгауз, сказал: