Сборник "Пендергаст". Компиляция. Книги 1-18"

Машина оставляла за собой след белой пыли. Дорога стала еще хуже, и Колдмун сбросил скорость. Дикие заросли сменились бескрайним пространством высокой травы, настолько вытянувшейся вверх, что казалось, будто они едут в зеленой расщелине. Еще через милю перед ними возник темный кипарисовый лес. Он тянулся без конца и без края, становился все темнее и темнее, пока они не оказались посреди унылого болота, на приподнятой грунтовой дороге, бегущей среди массивных кипарисовых стволов и густого кустистого подлеска. Здесь снова повсюду на редких солнечных пятнах сверкали грязные спины аллигаторов.

— До Парадайз-Лэндинг еще полторы мили, — сказал Колдмун, посмотрев на экран телефона.

Две палочки сигнала сократились до одной. Прошло еще несколько минут, и теперь солнце едва пробивалось сквозь кроны деревьев. Потом дорога сделала поворот и пошла вдоль широкого канала. Лес открылся, обнажив выжженный зеленый ландшафт с несколькими просевшими мостками, уходящими в воду, ветхим магазином и двумя ржавыми бензоколонками под металлическим навесом. За мостками Колдмун увидел параллельные полосы когда-то мощенного бульвара с фонарными столбами и рядами недостроенных домов — бетонными коробками, брошенными до завершения строительства. В ближнем к ним окончании бульвара лежали несколько каяков из выцветшего стекловолокна, они были связаны вместе и имели сомнительную плавучесть. Облезший знак гласил: «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ПАРАДАЙЗ-ЛЭНДИНГ».

Машина остановилась, и они вышли. Колдмун настороженно огляделся, нет ли поблизости аллигаторов, но если они и были, то лежали, погрузившись в воды канала. Со столбиков на мостках взлетели две цапли.

— Похоже на один из неудачных флоридских проектов, о которых много писали. — Колдмун снова посмотрел на телефон. — До Кейнпатча еще три мили. Но дорога, похоже, кончается здесь.

Пендергаст ничего не сказал, просто посмотрел вдаль на коричневую воду канала.

— После вас, старина.

Пендергаст, по-прежнему не произнося ни слова, пошел к мосткам. Колдмун последовал за ним. К одной из тумб была причалена небольшая алюминиевая лодка с воздушным винтом.

— Здесь явно кто-то все еще бывает, — сказал Пендергаст. Он нагнулся и осмотрел лодку. — И ключи в замке зажигания. Как удобно.

— Вы собираетесь ее угнать? — спросил Колдмун.

— Мы имеем право реквизировать ее, — ответил Пендергаст. — Но в этом нет необходимости.

Он кивнул в сторону потрескавшейся деревянной таблички, на которой краской было начертано:

ПРОКАТ АЭРОЛОДКИ.

10 ДОЛЛАРОВ В ЧАС, 50 ДОЛЛАРОВ В ДЕНЬ.

КАНИСТРА БЕНЗИНА 20 ДОЛЛАРОВ.

— Поразительное доверие, — заметил Колдмун.

— Сомневаюсь, что кому-нибудь придет в голову проделать такой путь, чтобы угнать столь специализированное транспортное средство.

Колдмун прокричал приветствие — раз, другой, но иного ответа, кроме жужжания насекомых, они не дождались.

Пендергаст засунул руку в карман своего черного костюма (Колдмун давно уже перестал спрашивать себя, как Пендергаст может носить такой костюм в условиях флоридской жары и влажности), вытащил бумажник, достал из него купюру в сто долларов, нанизал ее на ржавый гвоздь, торчащий из столбика, и показал на лодку:

— Чувствуйте себя как дома.

41

Фоше уже видела дело Джасмин Ориол и знала, что оно гораздо более поверхностное, чем дело Лори Уинтерс. Тело Ориол нашли в мотеле близ Саванны в штате Джорджия. Дело вел не судмедэксперт, а избранный коронер округа, не имевший звания доктора медицины, и он передал аутопсию на откуп интерну из местной больницы. Возможно, этот интерн впервые проводил реальное вскрытие, и у него получилось нечто несуразное. Фотографии были непрофессиональными и недоэкспонированными. Отчет, их сопровождавший, почти не имел практической пользы. Ни одна из фотографий подъязычной кости не имела достаточной резкости, чтобы можно было разглядеть что-либо существенное. Токсикологический анализ указывал, что, как и в случае с Уинтерс, в крови не обнаружено ни алкоголя, ни наркотиков. И этим дело практически исчерпывалось. Фоше покачала головой, собрала фотографии и убрала их в папку вместе с отчетом коронера. Без эксгумации ей оставалось только принять на веру сведения о переломе рогов подъязычной кости. Но теперь ее опять заинтересовала не медицинская сторона вопроса, а вероятность того, что полицейский, проводивший следствие, как и в случае с Лори Уинтерс, записал регистрационные номера машин постояльцев.

Она перешла к полицейскому отчету. Джасмин Ориол отправилась повидаться с женихом, ее путь лежал из Майами в Нью-Йорк, где тот учился в университете на доктора. Это была первая ночь ее путешествия через всю страну. Флорида — длинный штат, к тому же Джасмин могла поздно выехать; как бы то ни было, она проехала всего ничего.

К разочарованию Фоше, следователь не скопировал журнал регистраций, не привел ни имен постояльцев, ни регистрационных номеров их машин. Но хотя бы нашлась запись беседы с портье мотеля — человеком по имени Уитон, который страстно хотел помочь следствию: запись заняла четыре страницы, напечатанные через один интервал между строками.