Сборник работ. Девяностые

В 1982 году в США вышла большая книга «Red Phoenix» — «Красный феникс», смысл ее в том, как наши ВВС, которые были разгромлены немцами в 1941—42 годах, затем возродились и придавили фашистов. Автор Вон Хардести собрал много редчайших фотографий и в Германии, и у нас. В 1987 году Хардести приехал в СССР, он решил выпустить второе издание с предисловиями немецкого и советского летчиков. С нашей стороны выбрал Героя Советского Союза, генерал-полковника авиации Василия Решетникова, человека, можно сказать, легендарного: когда немцы стояли еще недалеко от Москвы, он уже бомбил Берлин, трижды жизнь висела на волоске, он спасался на парашюте из горящего самолета.

Хардести подарил книгу Решетникову. Тот увидел снимок, который его ошеломил: советский белобрысый летчик с заплатами на лбу, две майорские шпалы, видны на груди и Золотая Звезда Героя, и орден Ленина, и Красного Знамени, т.е. стоит при всех регалиях пленный среди немцев.

Посмотрите на этот уникальный снимок, которого нигде в России больше нет. Наш летчик несколько удручен, немцы заинтересованно слушают его.

Генерал Решетников, еще год назад бывший зам. Главкома ВВС, методом исключения вычислил пленного.

— Я отбрасывал знакомых. Круг сужался… И вот в двухтомном словаре героев я его накрыл. Это Антонов Яков Иванович. Да, значит, не погиб.

Встреча Хардести с генералом Решетниковым состоялась в 1987 году в Доме литераторов. Подошел незнакомец и предложил: надо сообщить матери в Новгородскую область, что сын жив.

— Вы что! — обрезал Решетников. — Там у него на родине памятник ему стоит, мемориальная доска, погибший герой. И вдруг — в плену, в окружении немцев. Ничего себе радость для матери. Сколько лет прошло, все равно погиб.

Да, в 1987-м, в год выхода словаря героев, мы жили еще в горбачевском социалистическом строе. И недавний зам. Главкома ВВС хранил эту фотографию в тайне, показывал только друзьям.

На меня этот снимок произвел тягостное впечатление, гораздо тяжелее, чем длинные колонны советских пленных в первые месяцы войны. Ведь он был — избранник, герой. Наверное, помыли его в бане, подлечили, в форме с орденами вывели для пропагандистского снимка, который должен поднять дух немецких асов. Чистенький, аккуратный.

Генерал Решетников, который столько раз смотрел смерти в лицо, огорчился за меня, обывателя.

— Прокурором быть легче. Я адвокат. Это же лето 42-го. Лето, трава, грамотно приземлился, встал, отстегнул лямки, пошел. Вся помощь от немцев — две нашлепки, на голову и на глаз. Не забывайте, 42-й год, немцы еще наступают, настроение хорошее, Сталинград еще впереди. Разговор, судя по всему, идет заинтересованный, профессиональный.

— А могли ему немцы должность предлагать?

— Обязательно так и было. Герою, командиру полка. Самолет бы не дали и в воздух не пустили. Но повысили бы в звании, поручили вести переговоры с другими русскими пленными или служить на наземной авиационной службе.

Генерал Решетников успокаивает и меня, и себя:

— Мне рассказывали, что видели потом Антонова в Моздокских лагерях, оттуда он бежал, и следы его потерялись.

Будь это несколькими неделями позже, после Курской битвы или Сталинграда, когда немцы озверели, Антонова бы просто расстреляли без всякого лагеря.

Значит, это я говорю для переиздателей, был героем и остался.

Дискриминация

В словаре героев об одних сказано: похоронен у Кремлевской стены. О других — ни слова, растворились. И дело здесь не только в партийной, должностной и прочей иерархии. Вот Герои Советского Союза, которые вполне могли уместиться у Кремлевской стены или на Новодевичьем, а где лежат, не сказано:

Рычагов П.В., генерал-лейтенант, командующий авиацией СССР. Необоснованно осужден. 28.10.1941 погиб.

Смушкевич Я.В. (дважды Герой Советского Союза), пом. нач. Генштаба по авиации. Необоснованно осужден, погиб 28.10.1941.

Проскуров И.И., генерал-лейтенант, зам. наркома обороны. Необоснованно репрессирован. Погиб 28.10.1941 г.

Штерн Г.М., генерал-полковник, нач. Главного управления ПВО. Необоснованно репрессирован. Погиб 28.10.1941.

Обратите внимание на чиновничье разнообразие составителей словаря: «незаконно осужден», «необоснованно репрессирован», «необоснованно осужден» — как будто все это не одно и то же. И странное слово «погиб», как и о других, погибших в боях: «погиб в рукопашном бою», «в воздушном бою», «погиб в авиационной катастрофе».

И после репрессии, тюрем и лагерей люди тоже воевали и гибли. Но что означает просто «погиб» для героев-генералов, да еще в один день 28.10.1941. Что это был за бой?

Боя не было. Было убийство. Их расстреляли. Составители словаря постеснялись назвать вещи своими именами.

Как-то я писал, что на Монинском кладбище, недалеко от военно-воздушной академии, есть странные могилы, на постаментах высечены имена, покоятся вместе, парами, генерал-лейтенант Герой Советского Союза Проскуров Иван Иосифович и его жена, генерал-лейтенант дважды Герой Советского Союза Смушкевич Яков Владимирович и его жена…