Сборник работ. Девяностые

В самом начале ноября ударили морозы, земля замерзла, и работа превратилась в бесполезное муче­ние. Плохо одетые, истощенные люди простужались, обморажива­лись. Очень плохо было с обувью. Слабых усадили шить бурки из мешковины и плести лапти. Но лап­ти быстро расползались. Тогда до­думались расслаивать автомобиль­ные покрышки и шить из них лод­ки-галоши. Галоши были тяжелые и неуклюжие, но в них можно было натолкать соломы, и ногам было терпимо.

Так ковырялись почти до нового года. К этому времени наши войска окружили немцев под Сталингра­дом. Вероятно, помощь оказала и наша дорога.

В конце декабря нас сняли с ра­бот, впервые дали возможность примитивно помыться и вывели на митинг. Командир батальона капи­тан Гайцер произнес зажигательную (к счастью, короткую) речь. Наши доблестные войска, говорил он, окружили немцев в Сталинграде, но без нас добить их не смогут. Поэто­му мы должны поспешить им на по­мощь. Скоро подойдут машины и повезут нас в Саратов. В Саратове нас уже ждут вагоны. Мы быстро по­грузимся и послезавтра вольемся в ряды героев, добивающих врага.

Уже стемнело, разыгралась пур­га. Нас вывели из лагеря на бугор, а машин нет. В темноте и снеговой круговерти мерзли часа два и по­вернули назад. А в землянках уже вырваны двери, убраны печки. Сби­лись в кучки, продрожали до утра. К рассвету подали машины. Кухни уже уехали, дали по 200 г сухарей. Погрузились, стоя по 40 чел., на машину, тронулись. Метель метет, машины буксуют. Доехали к обеду, выгрузились около вагонов в степи, за городом. Товарные вагоны го­лые, без нар. Люди набились в ва­гоны, закрылись, дрожат. Мне луч­ше, я жестянщик, устанавливаю пе­чи в вагонах. К вечеру печки уста­новил, дали немного дров, угля, не­много досок на нары. Ночью трону­лись. Вместо двух дней тащились неделю. Сухарей же запасли на три дня. Топливо для печек тоже кончи­лось. Все одичали и замерзли до того, что стали воровать друг у дру­га лодки-галоши и жечь их в печке. Сожгли и мои. В довершение бед меня почти всю дорогу температу­рило.

Вечером на разъезде Паньшино спешно выгрузились. Разъезд раз­бит, ни одного строения, только сугробы снега.