Сборник работ. Девяностые

Ни слова раскаяния, ни намека на попытку усомниться в собственной непогрешимости. Неужели мы действительно так больны… В зале поднялась все-таки рука «против», но человеку не позволили вымолвить ни слова.

Невольно вспоминаешь другие времена — до разделения театра. Хоть и в малом количестве, но оставалась тогда еще, жива была другая культура, доставшаяся нам по наследству. В ту пору не могло произойти того, о чем со стыдом и скорбью мы говорим сегодня».

Вот пленка с записью собрания:

«Пеньков: Статья ужасная. Там, конечно, они нанесли удар по театру, по Дорониной, конечно. Потому что сколько раз уже были попытки уничтожить, так ли, этак ли, и, наконец, самая грязная попытка… преподнести всей стране, всему миру вот такую ложь и дезинформацию. Все передернуто. Но это принцип желтой прессы: побольше грязи. Статья страшная, она побольше желтой прессы. Нас уничтожают. Эта статья написана для того, чтобы нас прикрыть.

Губанов зачитывает «заявление-протест»: Лить слезы по ученикам Константина Сергеевича Станиславского, в том числе по Анастасии Павловне Георгиевской, надо было начинать с сентября 1970 года, когда художественным руководителем МХАТа стал Ефремов… Оскорбительно клеветническая идея статьи Поляновского направлена на уничтожение личности Дорониной и самого театра, вызывает глубокое возмущение коллектива. Коллектив театра опровергает статью спецкора Поляновского и требует поместить опровержение театра.

Коровкин: У меня было предложение написать письмо и разослать во всю прессу, какая существует в Москве. Потому что наверняка та сволочь, пардон, которая сидит и печатает статеечки, он просто зарабатывает себе деньги. Надо в «Огонек» послать еще, самый популярный наш журнал, лихой.

Ромадина: Я хочу предложить конкретно. «Известия» — орган Верховного Совета СССР. Вот этот Эд… как там его, автор, господин автор, он выступил от имени всех членов Верховного Совета. Вот давайте и спросим всех членов Верховного Совета, каково их мнение. Все доказательства, а каждый пункт в этой статье разбивается, все это приложить, пусть комиссия разбирается с этими людьми поименно. Всех поименно!

Доронина: Мы посылали обращение Генсеку, во все газеты, и никто не счел нужным нам ответить. Данную небрежность всех вышестоящих инстанций и печатных органов считать не только неуважением к театру, но неуважением к народу. Кто согласен, прошу поднять руки. Кто против? Голиков. Остальные согласны. Единогласно. Почему в течение трех лет не было оказано никакого внимания газетой «Известия» к таланту и искусству Георгиевской. Прошу поднять руки. Единогласно. Следующее. Для того чтобы выйти на другую прессу, необходимо опротестовать все… Коллектив заявляет, что все, что написано в статье под названием «Последняя», является ложью. Кто против? Кто воздержался? Против один Голиков, и это естественно».

Об уровне, тоне выступления пусть читатель судит сам. Меня волнует другое. Суть. О трагедии Анастасии Павловны, ее заброшенности и гибели ни слова, ни полслова.

Ее предали второй раз.

В ход пошел знакомый, видимо, излюбленный жанр. Донос — не грубо ли? Пусть опять же судят сами читатели.

В самое трудное для Георгиевской время за ней ухаживал Д. Власов, как и многие, он вынужден был уйти из театра. Теперь, вслед ему, на новое место работы полетела бумага. Татьяна Васильевна адресовала ее тогдашнему председателю Гостелерадио тов. Ненашеву: «5 октября 1990 года в газете «Известия» опубликован материал Эд. Поляновского «Последняя»… Один из авторов этой дезинформации Власов является работником Вашего комитета. Когда Власов работал в театре в качестве помощника директора по хозяйственным вопросам, он проявил себя плохим работником, некомпетентным в вопросах театра. Труппа и сотрудники театра были удивлены, что слабый хозяйственник возразил театральный отдел столь ответственной организации. Информация, данная Власовым для публикации, будет представлена для разбирательства в соответствующие органы…»

Каково?

Никакой «театральный отдел» на телевидении Власов не возглавляет, но это — ладно. Любопытно другое. Ни кто иной, как сама художественный руководитель и директор, облюбовала Власова себе в помощники, пригласила, приголубила. «Некомпетентный», «плохой работник», «слабый хозяйственник» по приказам Дорониной… играл в трех спектаклях и еще репетировал новые роли.

* * *

После собрания Татьяна Васильевна Доронина пришла в редакцию. Рассказала о собрании, о решении подать на газету в суд.