Сборник работ. Шестидесятые

Девочка дирижирует снегопадом. На обороте картины подпись автора — Наташа Борисюк. 11 лет.

…Попав в студию, где висит эта картина, и увидев рисунки детей, я в первую секунду засомневался: дети ли создали их, или по крайней мере только ли дети? Но сомнения длились всего секунду. Потому что вместе с совершенством линий и красок бросилось в глаза такое богатство фантазии, которое несвойственно трезвому опыту взрослого. Я увидел салют над Кремлём. Только высоко в небе рассыпались не гирлянды огней, а цветы киевских каштанов. Увидел, как в космосе цветут яркие маки. Как лёгкий Пегас несёт на своих крыльях снежную королёву.

— Натюрморты вам не нужны. Рисуйте по памяти,— говорит руководитель студии Осташинский своим юным художникам.— Запоминайте все, что видите на улице, дома, в лесу. Запоминайте…

Осташинский проводит занятия так. В комнате, где сидят дети, выключается свет. В темноте светится только аквариум. Учитель ставит пластинку «голоса рыб». Не дыша, разглядывают ребятишки подводный мир.

Потом зажигается свет. Осташинский категорически запрещает делать малейшие наброски. Он включает проигрыватель, звучит «Океан — море синее» Римского-Корсакова. Дети закрывают глаза (обязательно закрывают). Когда смолкают последние аккорды, учитель тихо спрашивает:

— Ещё раз?

Не открывая глаз, также тихо, чтобы не «разбудить» себя, просят:

— Да.

Потом Осташинский называет тему — подводный мир. Нарисуйте все, что видели за это время.

И дети рисуют. Вольные в своей фантазии, верные тому, что видели.

У Осташинского богатая коллекция пластинок: Бетховен, Шопен, Лист, Рахманинов, Моцарт, Кабалевский. Песни революции, гражданской и Отечественной войн, русские и украинские песни, записи народных сказок, Светлов читает своих «Живых героев», «Гренаду»… Дети слушают, рисуют тачанки, иванов-царевичей, космос.

Как рисуют? Была все та же тема — зима, с которой мы начали рассказ. Шестнадцатилетняя Валя Турыкина нарисовала девичье лицо, обрамлённое вихрями снега. Прямой тонкий нос, брови вразлёт, длиннющие, как крылья, ресницы и пронзительные глаза, в которых такая боль, что, если долго смотреть в них, они могут сжечь.

Журнал «Украина» напечатал эту картину, эти глаза во всю обложку. Студенты Львовского института прикладных искусств скупили несколько сотен номеров журнала, вырезали обложки и заклеили ими все стены одной из комнат общежития. Потом, оказавшись в Киеве, они отправились искать автора…

Как рисуют! Не будем поминать многие республиканские и всесоюзные конкурсы, победителями которых были ученики Н. О. Осташинского. В 120 (!) странах мира побывали на выставках рисунки детей этой студии. И везде завоёвывали они почётные дипломы. Словом, побед не счесть. Сочтём другое…

* * *

15 мая студии исполнилось двадцать лет. Многие из её учеников получили высшее художественное образование. Многие учатся сейчас в Суриковском институте, в Строгановке, в архитектурном, учатся в Москве, Киеве, Львове… Ученики Осташинского работают художниками в редакциях газет, журналов, в издательствах, на киностудиях.

Ну, хорошо, талант есть талант. Но как же всё-таки с теми, кто не станет художниками? Таких ведь немало, наверное.

Да, немало. И это, конечно, очень важно: знать, чем стала студия для тех, остальных.

Однажды услышал я такой разговор.

— Пусть наш сын занимается в художественной студии,— говорила мужу жена.— Не могу понять, почему ты против?

— Я тебе повторяю, это несерьёзно,— отвечал он.— Художником можно быть только или талантливым или никаким. Пусть он займётся делом: станет физиком, математиком или, как я, инженером-конструктором.

Позиция отца не из редких, скажем прямо. Тем более, важно знать: чем была студия для тех, кто не стал художником?

Если взять любой (я не преувеличиваю — любой) рисунок ученика в студии, даже очень несовершенный, можно увидеть: учитель учит детей образно мыслить. Не самое ли это главное в педагогике Осташинского? Вспомним аквариум в темноте, через который иногда преломляется пучок света, чтобы у рыб была радуга, вспомним «Океан — море синее», детей с закрытыми глазами.

После одного из таких уроков шестилетний Миша Барабанов сказал дома:

— Мама, у тебя брови, как стая волков…

— Ну и что,— скажет, вероятно, тот отец. И его, быть может, поддержит какой-нибудь практичный читатель: так ли уж это необходимо — воображение, фантазия?

Необходимо. Ученики Осташинского хорошо знают: настоящее искусство перестаёт существовать там, где кончается воображение, творческая фантазия. Искусство музыки, живописи, поэзии. Искусство медицины, инженерной мысли. Воображение не даёт мысли дремать, бережёт её от застоя.