Сборник рассказов

Сергей Павлович вырезал мне камушек из мочеточника и пообещал, что я долго не буду страдать от этого заболевания. И мы встретились с ним через десять лет, когда урология уже прочно обосновалась в КБ №83, а Сергей Павлович руководил там лабораторией литотрипсии. И он узнал меня.

Но уже пора вспомнить о заголовке — при чем же тут кабина «Бурана»?

Уже в этом веке, когда значительно снизились требования секретности, ограничения на фотосъемку на территории КБ №83 еще сохранялись.

Но сперва я в литературе встретил соответствующее упоминание, а затем обнаружил в Интернете фотографию этого артефакта (фото 1). Дело в том, что перед корпусом больницы на транспортном постаменте разместилась носовая часть многоразового космического челнока «Буран»!

Когда-то я не поверил своим глазам — почему здесь появился подобный памятник? Или его хотели приспособить под барокамеру?

Фото 1. Кабина «Бурана» перед корпусом больницы (снимок 31 мая 2009 года).

Сколько раз я, прогуливаясь, отдыхал перед этим памятником, удивляясь невероятному количеству штепсельных разъемов на корпусе — это на фотографии носовая часть закрыта блестящей заглушкой. Тогда ее не было.

Кабину убрали с площади перед корпусом, перенесли в другое место (фото 2), установили лестницу и площадку для того, чтобы к кабине можно было подойти сзади со стороны входного люка.

Фото 2. «Голова Бурана», 28 июля 2013 г. Так назвал эту фотографию Юрий Гаврилов.

Но теперь многое изменилось, и не только в административном подчинении больницы.

Теперь кабина «Бурана» экспонат для экскурсий пациентов и посетителей больницы.

В 2005 году на выписке из моей истории болезни уже стояла новая шапка «КБ №83 ФУ „Медбиоэсктрем“ МЗ РФ» — больницу «прибрало» к рукам Министерство по чрезвычайным ситуациям, причем вместе с жилым фондом напротив через дорогу.

Фото. 3. Федеральный научно-клинический центр на Ореховом бульваре.

Из закрытой ведомственной лечебницы КБ №83 превратилась в Федеральный научно-клинический центр (фото 3), обслуживающий не только сотрудников некогда закрытых предприятий, но и жителей окружающего района и вообще всех желающих на коммерческой основе…

А проект здания больницы оказался очень удачным и его использовали неоднократно — к примеру, главное здание 15-ой горбольницы в Вешняках является клоном здания больницы №83…

ОБМЕННЫЙ ФОНД (из рассказов Свиридова)

— Мы разыскивали эти пластинки со скромными невзрачными этикетками и надпечаткой «Обменный фонд» — кто сейчас помнит, что это такое…

— А все было удивительно просто — раньше пластинки изготавливали с использованием шеллака, тропической смолы, которая стала дефицитом с началом войны. Эта смола использовалась для изготовления изделий электроники военного назначении, и с началом войны эти пластинки сразу стали изымать, меняя на более дешевые, и даже на такие, что перед этим считались дефицитом и вообще отсутствовали в продаже.

— Записи многих популярных исполнителей до этого купить было затруднительно — якобы малые тиражи, а некоторых вообще не выпускали — к примеру, Вадима Козина.

Ограниченными тиражами выпускали самые популярные записи Шульженко и Утесова, а уж о пластинках Вертинского и Петра Лещенко и говорить не приходится. Было много записей танцевальной и джазовой музыки, в особенности джазовой, которая была вообще под запретом.

— Но среди всякой музыкальной макулатуры встречались вещи, остающиеся на всю жизнь. Такой вещью, занимающей сразу обе стороны грампластинки, была эта песня Утесова.

Свиридов помолчал, тронул струны:

Широкие лиманы,
Зеленые каштаны,
Качается шаланда на рейде голубом,
В красавице Одессе
Мальчишка голоштанный
С ребячьих лет считался
Заправским моряком.

Никакой хрипотцы, ничего, напоминающего голос Утесова — и все равно это был Утесов с его незабываемой интонацией.

И если горькая обида
Мальчишку станет донимать —
Мальчишка не покажет вида,
А коль покажет —
Скажет ему мать:
Ой, Мишка!
Как не стыдно плакать!
Ведь ты одессит, Мишка,
А это значит,
Что не страшны тебе
Ни горе, ни беда.
Ты моряк, Мишка,
А моряк не плачет
И не теряет
Бодрость духа
Никогда.

Гитара пела настолько складно с голосом Свиридова, что ее почти не было слышно.