Один за другим мертвые нурманы показывались из-за деревьев, выбирались из полыньи. Один из них, в богатой броне, мертвенно-бледный, подошел прямо к окаменевшей от ужаса и изумления Славуше и склонился перед ней.
— Нежата! — заорал Велько. — Убери их отсюда неме…
Бесшумно выступивший из-за сосны за его спиной нурман взмахнул рукой, и Велько молча упал в снег.
— Пойдем со мной, — бесстрастно произнес синеглазый нурман, обращаясь к девушке.
— Куда? — дрожащим голосом спросила она.
— Я спасу тебя. Пойдем…
У Славуши подкосились ноги. Лишь взглянула на мертвеца, и упала в обморок. Нурман подхватил ее на руки и медленно, твердо ступая по склону, понес девушку вверх по тропе, прочь из священной рощи. Едва они скрылись за деревьями, как из-за кургана появился Нежата.
— Получилось, братец! — объявил он, торжествующе улыбаясь.
— Что ж ты творишь? — гневно воскликнул Велько, садясь в снегу и прижимая руку к затылку. — В святом месте— колдовство поганое!
— Не поганее твоих гуслей, — Нежата подошел к брату, помог ему встать. — Это не я — этовсе чешуйка Великого Хауги!
Он хлопнул себя по груди, где поверх полушубка перламутром блестела волшебная подвеска.
— Она даровала мне власть над хирдом ярла Арнгрима Везунчика, который оказался менее удачлив на охоте, чем мы…
— Не чешуйка дала тебе власть над мертвецами, — морщась, оборвал его Велько, — а та ведьма, что тебе ее подарила. А кто была эта ведьма, мы и по сей день не знаем. Зачем принимать такие страшные дары?! Да еще непонятно от кого? Отдавать чем будешь?
— Зачем отдавать, если это подарок! — возмутился Нежата.
— Сей же миг отпусти своих утопленников, забери девушку и поехали отсюда! Где твой конь?
— Там же, где и твой, за рощей. Ты не беспокойся, Арнгрим сейчас вынесет девчонку за частокол, уложит в сани, а там уж…
Нежата вдруг прервался, и его глаза широко раскрылись от удивления. По тропе со стороны леса двигалась темная фигура. Мертвый ярл Арнгрим возвращался. Он неторопливо шагал с девушкой на руках, явно направляясь в сторону той полыньи, откуда недавно вышел.
— Ты куда, Везунчик? — опомнившись, заорал Нежата. — Совсем мозги протухли, приказ забыл? А ну стой!
Мертвый нурман, однако, не подал виду что его услышал, продолжая спускаться к воде. Нежата кинулся ему наперерез, но путь ему заступили сразу двое мертвецов. Новгородец зашипел от злости, выдернул меч из руки одного из них и напал на Арнгрима, пытаясь остановить его. Мгновение спустя вокруг него уже кипела схватка. Торжественная тишина священной рощи наполнилась лязгом оружия.
— Брат, помогай!
— Битва! На капище! — горестно воскликнул Велько, бросаясь на помощь брату. — Не к добру это!
Почему нурманы перестали слушаться колдовства, заключенного в чешуйке водяного чудища? Ответ на этот вопрос казался Велько очень простым. Да потому что им теперь приказывал кто-то посильнее карельской ведьмы…
Но помощь не понадобилась — мертвые нурманы вдруг прекратили бой и разом опустились на колено. Арнгрим опустил на снег беспамятную Славушу и тоже склонился перед чем-то, видимым только ему.
— Что там опять? — выпалил Нежата, сжимая в руке меч.
— А вот что, — севшим голосом ответил Велько, указывая в сторону кургана. — Доигрались…
Звезды вдруг вспыхнули и будто разом стали ярче и ближе. Велесова земляная изба окуталась белым маревом. Снег на ее верхушке словно зашевелился и медленно, змеясь, пополз по склону. Казалось, над курганом из ниоткуда возник легкий вихрь.
Велько, во все глаза глядя на диво, в первый миг даже не заметили, что мороз усиливается. Еще один долгий ледяной выдох прокатился над озером, вороша снег, будто белую шерсть. И все, чего касалось это морозное дыхание, — кора деревьев, красные ягоды на торчащих из сугробов кустах, — начинало ощетиниваться колючими иглами инея.
— Это что ещё за навьи шутки? — хрипло произнес Нежата. — Что делать будем брат? Что это?
— Морозко пробудился…
Велько не мог отвести взгляда от кургана. На его вершине все так же курился вихрь, сдувая снег до самой прошлогодней травы. Становилось видно, что этоне просто огромный сугроб, а в самом деле древняя изба-землянка. На толстых бревнах, вкопанных торчком в землю по кругу, шатромстояла дерновая крыша. В избу вела низкая, обитая железом дощатая дверь. В тишине и безмолвии студеной ночи она медленно, со скрипом открылась сама собой. В дверном проеме была лишь непроглядная тьма. Еще миг, и тьма облаком поползла наружу, поднимаясь вверх столпом дыма, закрывая звезды…
Велько вдруг сообразил, что он может сделать. Пока пальцы совсем не онемели, он вытащил из тула «щучьи» гусли. Дерево мгновенно покрылось белой крошкой инея. Лишь бы струны не полопались! Настраивать их времени не было — Велько ударил по струнам и запел, глядя прямо в проем, откуда вытекала тьма.