Не стоит завидовать солнцу востока,незрячим проулкам и шёлковой тьме.Огромное небо и здесь одиноко,и сердце похоже на розу в тюрьме.Кирпичные соты. Глухие аркадылазури, гнилого пергамента. Тутиз крепкой земли мусульманского саданедаром кровавые колья растут.И если в провалы подземной темницызаглянешь — слезами зайдётся душа,увидев, что стыдно ей жизнью томиться,которая, право же, так хороша…«Просыпаюсь рано-рано…»
Просыпаюсь рано-рановспоминаю: никогдамерно капает из кранаобнажённая водаей текучей мирной тварисоплеменнице моейудаётся петь едва липлакать хочется скорейдолгим утром в птичьем шумеслышу жалобы сквозь сонэй приятель ты не умернет по-прежнему влюблёндай твоих объятий влажныхтех которые люблюбез тебя я этой жаждыникогда не утолюдай прикосновений нежныхнапои меня в путичтобы я в пустых надеждахмог печалью изойтинасладиться сердца бегомпокидая сонный домстановясь дождём и снегомльдом порошей и дождём«По спирали, по незримой нитке…»
По спирали, по незримой ниткеоблака вечерние плывут.Там у них и времени в избытке,и пространства куры не клюют.А у нас над городскою свалкойвьётся ночь, и молодости жалко,и душа остывшая темна.Скверные настали времена.Впереди — серебряные воды.Обернёшься — родина в огне.Дайте хоть какой-нибудь свободы,не губите в смрадной тишине!Глинистый откос. Шиповник тощийпреграждает путь. В пустой рудевоздуха и гибели на ощупьчеловек спускается к воде.Ненадолго он у кромки встанет,на секунду Господа обманет —и уйдёт сквозь гордость и винув давнюю, густую глубину…«Растрачены тусклые звуки…»
Растрачены тусклые звуки —копеечный твой капитал.Лишь воздух — заплечный, безрукий —беспечно скользит по пятам.Соперник мой ласковый, друг липреследовать взялся меня,где уличной музыки углии ветер двуличного дня?Беги, подражая Орфею,ладонью прикрыв наготу,и сердца сберечь не умеяот горечи медной во рту, —ты загнан, а может быть, изгнан,устал или умер давно,ты пробуешь без укоризнызагробного неба вино —иные здесь царствуют трубы,иной у корней перегной —и тают прохладные губыбесплотной порошей ночной…«Ну что, старик, пойдёшь со мной…»