Сборник Забытой Фантастики №5

Эти цветы, словно гигантские бабочки или великолепный ослепительный цвет, порхающий вокруг них, разве все они не были дьявольски прекрасными существами, которые напоминали разумных существ, имитировавших человеческие органы – ухо, глаза, губы и язык? Сэр Джордж дал волю своему воображению. Эти безжалостные существа, которые испускали этот аромат из своих огромных мягких бутонов, одновременно, казалось, испытывали неудовлетворенную тоску и мечтали, не были ли они наполовину цветами, наполовину животными? Подобно тонким белым гигантским канделябрам, их тела поднимались вверх. Что за секрет они скрывали?

И он начал энергично и нетерпеливо продвигаться вперед. Он уже легко опережал своего спутника на десять ярдов, уже половина долины, по которой они шли, была далеко позади него. Черный, голый, круто вздымающийся утес, который, казалось, был вылит из сургуча и который закрывал долину, казалось, вибрировал далеко вдалеке. Джон Баннистер пустился бежать, чтобы догнать своего хозяина, но его продвижение постоянно замедлялось ползучими растениями или круглыми каменными глыбами, а теперь внезапно поднявшаяся из земли цветочная чаща перекрыла ему шаги и обзор вперед. Он с трудом пробрался сквозь заросли и оказался на открытой поляне почти в конце оврага. И его взору предстало странное зрелище.

"Но такое невозможно!” – подумал про себя Джон Баннистер, потирая глаза рукой. Неслыханное чудо не исчезло, а стояло в монументальной тишине. Посреди поляны вырос колоссальный цветок высотой почти в 10 футов, со стеблем толщиной почти в фут, похожий на огромную шишку болиголова. Сверху пять или шесть больших листьев, напоминающих кожу, спускались к земле. От цветов исходил аромат всепоглощающей силы запаха. И он увидел сэра Джорджа Уильяма Армстронга, погруженного в изумление, стоящего рядом с этой королевой долины. Джон Баннистер непроизвольно замер на месте. Что-то сдвинулось. Пара соцветий этого огромного цветка, которые до сих пор свисали вниз, заметно напряглись, пронзительный сладкий аромат струился из них во все стороны, и тройчатые колючие губы с их цветным рисунком дрожали в воздухе взад и вперед, в то время как дорическая колонна стебля, темно-желтая и усыпанная черными пятнами, казалось, изгибался вверх, показывая лабиринтную сеть кроваво-красных вен. Что это было за ужасное пятнистое змееподобное тело, чьи пятна раздувались до густых ягодообразных выпуклостей?

Что бы это ни было, это означало опасность. И Джон Баннистер закричал во всю силу своих легких:

– Сэр Джордж, ради всего святого, берегите себя!

Но даже тогда произошла ужасная вещь. Цветок медленно раскрылся, и из него вылетело что-то яркое и телесного цвета. Что метнулось так внезапно? Были ли это щупальца осьминога с присосками? Были ли это мягкие руки женщины? От сэра Джорджа донесся крик, пронзивший до мозга костей, и Джон Баннистер, застывший от страха, увидел, как его хозяина поднимают за плечи, вверх, все выше и выше, увидел, как он пару секунд висел в неустойчивом равновесии и, наконец, медленно исчез в чашечке ужасного, зловредного цветка, чьи лепестки снова вздрогнули и сомкнулись вместе. Таким образом, сэр Джордж отпраздновал символический брак с природой, праздник более всепоглощающий, но и более ужасный, чем тот, к которому он готовился. По всей поляне, казалось, пронесся ужас на крыльях темной летучей мыши.

Прошла всего лишь доля секунды, и Джон Баннистер пришел в себя. Он гигантскими шагами поспешил к цветку, выхватил нож и попытался уничтожить жесткие щупальца растения, тесно цепляющиеся друг за друга. Нож в его руке разлетелся на куски, как стекло, затем он схватил топор и точно и осторожно наносил удар за ударом, которые поднялись до звона, как будто грохотал колокол. После десяти минут напряженной работы он освободил своего хозяина из опасного положения, буквально вытащив его из заточения.

Бледный как смерть, он лежал перед ним на траве, мрачная и застывшая улыбка, как будто частью сверхъестественное удовольствие, частью страх смерти были на его застывших чертах. Но он дышал, жил, казался невредимым и позволил утащить себя, словно безжизненного.

Обратный путь был тихим и гнетущим, сначала мы возвращались к ожидавшим носильщикам, а затем вся компания вернулась к цивилизации. Ничто не могло заставить сэра Армстронга раскрыть рот. Он уставился перед собой, как будто разум полностью покинул его.

Позже, когда Харриет Ричардс подошла к его постели в больнице, он сначала не узнал ее. Затем, когда в уголках его губ появилась пена, он приподнялся в своей постели и со страшным, пронзительным воплем оттолкнул ее....

И сэр Джордж не повел Гарриет Ричардс к алтарю. Через четырнадцать дней после катастрофы его волосы стали белыми, как снег. Сломленный на всю оставшуюся жизнь, он был помещен в Городскую психиатрическую лечебницу и пробыл там полтора года, пока смерть не освободила его.

Возвращаясь с похорон, Джон Баннистер внезапно увидел Даулата Раса, йога, который, словно вырос из-под земли как по волшебству.