Сброд

– А ты думаешь, как Тур узнаёт маршруты обозов, в которых пребывает Горан? – хитро улыбаясь, ответил вопросом на вопрос богослов, и тут же объяснил – После каждого налёта, Тур даёт брату силок с несколькими голубями. Когда Горан входит в доверие к следующему обознику и выведывает у него маршрут обоза, то выпускает одну из птиц на волю, привязав к лапке записку с указаниями, в каком месте лучше устраивать засаду. Птица прилетает сюда, доставляя таким образом эти указания Туру. Если что-то вдруг изменится, то у Горана остаётся ещё пару птиц, с которыми можно прислать новое сообщение. Так что зря шататься по лесным дорогам в поисках добычи, нам не приходится.

Всесмысл вернулся к своему занятию, Далибор, не заинтересовавшись услышанным, продолжил с постным видом разглядывать находящиеся в лагере постройки, а Духовлад снова задумался. Теперь он ясно видел, что действия этого разбойного отряда были тщательно спланированы и хорошо управлялись Гораном, находившимся на огромном расстоянии. Именно благодаря Горану, это «воинство» всегда имело обильную добычу, хотя самые «сливки» снимал, похоже, он сам. Молодой боец даже предположил, что Тур больше нужен здесь Горану, как «козёл отпущения», на которого должны сыпаться упрёки и обвинения разбойников, пользующихся уважением и некоторой поддержкой в отряде, если они почувствуют себя в чём-либо обделёнными. Ему вспомнился собственный опыт общения с Гораном, ещё на постоялом дворе в Славнограде, когда обоз только грузился в дорогу. Духовлад тогда сразу почувствовал железную уверенность в себе и невероятную проницательность этого человека… Качества, которые вселяют уважение в высших и подобострастие в низших. Военег часто рассказывал ему о таких людях, говорил, что они всегда крутятся вокруг тех, кто наделён властью, плетут интриги, настраивают придворных друг против друга, зарабатывая в этом хаосе репутацию людей, которые «знают что делать», и приобретая таким образом влияние. Духовлад улыбнулся, дословно вспомнив одно выражение своего престарелого наставника: «Такие люди могут приносить правителю много пользы, но только если их яйца постоянно находятся в его кулаке!».

Каша была уже почти готова, расточая по округе свой аппетитный аромат. Ведомые этим самым ароматом, из срубов наконец стали появляться разбои, державшие наготове глиняные миски, образовывая подобие живой очереди, причём без криков и драк, что для Духовлада казалось странным.

– Вижу, народ здесь воспитанный, порядочный. Я думал, они начнут один в перёд другого лезть, драться будут… – в слух поделился мыслями молодой боец.

– Ну, раньше так и было! – отозвался Всесмысл – Только дело к обеду, как тут сразу драка. Однажды так разошлись, что котлы с кашей перевернули, так Тур так рассвирепел, что восьмерых зачинщиков лично зарезал. И ещё сказал, что так будет с каждым, кто перед обедом будет драку устраивать, и порядок нарушать. Кстати, о порядке: так как вы полноценными бойцами этого воинства не считаетесь, то и есть должны последними, вместе со мной. Так сам Тур определил.

– А после них хоть что-то останется? – встревожился Далибор, которому теперь котлы казались не такими уж и большими.

– Не беспокойся, как минимум треть котла – успокоил его местный повар.

Когда же каша была готова, и Всесмысл объявил об этом толпе, разбойники тут же приблизились к котлам, и хоть слегка толкались, но всё же пищу из котлов набирали по одному. Многие набирали по две миски, очевидно «уполномоченные» кем-то более сильным набрать каши и для него. Толпа жаждущих уменьшалась достаточно быстро… Вот каша осталась уже только в одном котле… Вот осталось всего несколько разбоев… Последним к котлу подошёл Щур, тупоголовый любимчик предводителя «воинства». Духовлад видел ранее, что этот тип уже набирал себе пищу, видать захотел добавки. Но тот, бросив в свою миску всего две ложки из котла, повертев по сторонам головой и убедившись, что кроме Духовлада, Далибора и Всесмысла больше никто не претендует на оставшееся, с характерным звуком высосал сопли из носоглотки в ротовую полость, сплюнул их на оставшуюся в котле кашу, после чего с пренебрежительной усмешкой по очереди осмотрел троих вышеперечисленных и удалился, явно весьма довольный собственной выходкой. Глаза Далибора вспыхнули гневом, и он проводил Щура ненавистным взглядом.

– Хорошо хоть не нассал… – то ли шутя, то ли всерьёз прокомментировал увиденное Всесмысл.

В Духовладе тоже вскипело негодование, но внешне он остался спокоен – жизнь как следует приучила его скрывать эмоции под маской невозмутимости. Он встал, взяв миску и деревянную ложку, ранее любезно предоставленные Всесмыслом, подошёл к котлу, и набрал оттуда каши, черпая подальше от сопливого сгустка. Его примеру последовал и Всесмысл. Далибор с отвращением посмотрел на Духовлада, и возмущённо спросил:

– Ты что, будешь это есть?!

Молодой боец съел одну ложку и ответил, повернувшись к товарищу, осуждающе на него смотрящему: