Сбывшееся желание

Аполлинария не стала спорить и юркнула внутрь. За время ужина ей так и не удалось завести разговор со Стасом о Ксюше, и она ни на шаг не приблизилась к своей цели. Вряд ли после того шоу, что она устроила в ресторане, Стас еще ей позвонит. Так что у нее оставался последний шанс. Когда ведущий довезет ее до дома, она уговорит его подняться на чай, а там найдет повод оставить внучку с ним вдвоем на кухне.

– Ты одна живешь? – Стас сам начал разговор по дороге.

– Нет, с Ксюшей. – Аполлинария обрадовалась возможности перевести разговор на внучку и принялась нахваливать, какая Ксюша хорошая.

– Ты мне ее сватаешь, что ли? – Стас мгновенно ее раскусил и развеселился. – Впервые вижу девушку, которая хлопочет за другую.

Аполлинария запнулась, а Стас притормозил на переходе. С тротуара на зебру тяжело сошел мужчина, несущий в руках медную лошадь, и принялся переходить дорогу. Каждый шаг давался ему с трудом, а ноги разъезжались на скользкой дороге.

– Бедняга, – посочувствовала Аполлинария.

Стас проехал на зеленый сигнал, а Аполлинария продолжила:

– У нас дома как раз такая лошадь стоит – мне на юбилей сослуживцы подарили. Нашли чем порадовать на шестьдесят лет!

Машина вильнула в сторону, Стас с укоризной взглянул на нее:

– Полли, кончай прикалываться! Я все-таки за рулем!

– Извини, вырвалось, – пролепетала она, ругая себя последними словами. – Но про лошадь я серьезно. Только ее не мне, а маме подарили. Хочешь посмотреть?

Стас как-то странно покосился на нее, и Аполлинария смутилась. Она впервые в жизни приглашала парня домой и, видимо, ляпнула что-то не то.

– Как-нибудь в другой раз. – Стас снова уставился на дорогу. – Сейчас уже поздно.

– Стас, не надо меня обманывать, – мягко сказала Аполлинария. – Я же знаю, что после сегодняшнего ты больше не захочешь меня видеть. Давай будем честны друг с другом и просто по-хорошему расстанемся.

– Нет, ты просто уникальная девушка! – Он с восхищением взглянул на нее. – И надо быть полным кретином, чтобы от тебя отказаться.

Аполлинария недоуменно заморгала. Он что, шутит?

– Смирись, Полли, ты от меня так просто не отделаешься, – предупредил он.

– Стас, я тебя не понимаю…

– А чего тут понимать? Ты – самая забавная девушка из всех, кого я знаю. У тебя потрясное чувство юмора, ты меня постоянно смешишь. В тебе столько жизни и энергии, что я теряю голову. Я еще когда тебя впервые увидел в клубе, понял, что ты особенная. Ты танцевала так, будто последний раз в жизни.

Почти так и было, усмехнулась про себя Аполлинария, ведь тогда она думала, что в полночь может превратиться обратно в старуху.

– А еще, только не смейся, – разоткровенничался Стас, – мне кажется, что мы с тобой раньше встречались.

– Если только во сне. – Аполлинария натужно засмеялась, подумав, что если Стас и встречал ее раньше, то в образе пенсионерки, и лучше ему этот факт не вспоминать. – Хотя ты у меня дома частый гость телеэкрана, – льстиво добавила она. – И Ксюша все время твою программу смотрит!

Телеведущий приосанился, и Аполлинария понадеялась, что его все-таки удастся затащить домой на чай и оставить наедине с внучкой.

– А вон и мой дом! – указала она.

Стас довез ее прямо до подъезда, виртуозно протиснувшись мимо тесно припаркованных машин. Мотор заглох, и на салон моментально обрушилась неловкая тишина. «В кино в таких моментах обычно целуются», – пронеслось в голове у Аполлинарии. Видимо, Стас тоже почувствовал себя героем кинофильма, потому что повернулся к ней, и его губы стали стремительно приближаться. В панике Аполлинария навалилась на дверь, собираясь убраться из машины от греха подальше. Да, как на грех, потянула не тот рычажок, и сиденье вдруг откинулось, опрокинув ее назад. Оказавшись в положении лежа и чувствуя, как юбка предательски поползла вверх, Аполлинария чуть не сгорела со стыда. Какой позор! Разлеглась тут, как падшая женщина, как будто сама себя предлагает! Она резко вскинулась и со всего маху стукнулась лбом со Стасом, который ринулся ей на помощь.

– Аааа! – взвыл Стас, схватившись за лоб.

– Больно? – участливо спросила она.

– А вдруг синяк? – ужаснулся ведущий. – А у меня эфир завтра!

– Сейчас! – Она торопливо открыла сумку. – Надо приложить пятачок, и все пройдет.

В спешке кошелек выскользнул из рук, мелочь посыпалась к ногам. Они одновременно наклонились и стукнулись снова, еще сильней. У Аполлинарии аж искры из глаз посыпались, а в ушах протрубил пионерский гимн. Она не сразу расслышала вопрос Стаса, протягивающего ей кошелек:

– Это отец твой?

С фотографии в пластиковом окошечке кошелька на нее насмешливо взирал покойный муж. Как будто Виктора чрезвычайно забавляло, что его престарелая жена чудесным образом помолодела и теперь раскатывает по новогодней Москве с парнем, который годится ей во внуки.

– Да. – Аполлинария торопливо забрала кошелек и сунула Стасу железный пятак.

– Наверное, ты его сильно любила? – Парень послушно приложил кругляш ко лбу.

– Очень, – призналась она. – Мы прожили вместе пятьдесят лет.

Стас вытаращил глаза и от изумления выронил пятак.