Счастье

Никуда Татьяна Петровна жаловаться не пошла, потому что не может же такого быть, чтобы честное и доказательное сочинение взяли и завалили просто так. Ну, не просто так, конечно, а нужно было своего человека на это место пристроить. Так говорили, по крайней мере, но ведь этого просто не могло быть. Татьяна Петровна не верила. Что же такое получается, товарищи? Кумовство настоящее! Но как же так, при социализме?! Завалил сочинение, по общему конкурсу не прошел, — значит, были на то веские основания. Умей принимать неудачи, не ищи лазейки. Ничего, Вася, отправишься в армию, пару лет послужишь, ума наберешься, а потом на льготных условиях будешь поступать. Может, еще и факультет другой выберешь. Жизнь такая штука, что никак не узнаешь, что там, за следующим поворотом.

Татьяна Петровна пыталась разговаривать с Васей бодрым голосом, хотя к горлу подступало рыдание.

И пышных проводов не хотела устраивать, однако в поселке принято было провожать в армию коллективно, с баяном и водкой, чтобы первые дни после расставания родителям было не так тоскливо. Поставили столы во дворе, соседи пирогов напекли, салатов накрошили, баянист дядя Костя песни наяривал за здорово живешь. Надя Мокроносова пришла вся в кудрях, веселилась, пела вместе со всеми. Вася сказал, будто она писать обещала, да что там эти девичьи обещанья. Уедет ведь — и как отрезали. Ну, это и к лучшему. Какая там любовь в восемнадцать лет?

Веселые получились проводы. Все вокруг твердо верили, что отслужит Василий свои два года, сыновний долг родине отдаст и вернется домой настоящим мужчиной, что и требовалось доказать.

Вскоре первое письмо пришло: «Привет, мама. У меня все нормально, жду присяги. Я очень соскучился, посылаю всем привет. Скажи, что очень жду писем от друзей, и передай мой адрес. Кто хочет мне написать — всем отвечу. Присяга у нас 10 октября, а потом распределят уже по частям. Мама, пришли мне теплый свитер, носки шерстяные, зеленку и еще средство от вшей, а то прямо заели. Ну, пожалуй, и все. Больше не знаю, что писать. Я тебя очень люблю! Я вернусь, обещаю! Подробнее в следующем письме. Целую, твой сын Василий».

Вроде бы ничего необычного Вася не написал, заурядное сыновье письмо, но Татьяна Петровна перечитывала его и слева направо, и снизу вверх. И всякий раз находила что-то новое между строк. Теплый свитер просит прислать — значит, зябнет в казарме, а средство от вшей — это уж вообще дело неслыханное. Сколько они в интернате с этой заразой воевали, так ведь побороли в конце концов. А что же в Советской армии вшей победить не могут?

Она отнесла письмо в школу, вслух прочла в учительской и громко повозмущалась этими вшами. Завуч Светлана Игнатьевна даже посоветовала ей написать про вшей в газету, и Татьяна Петровна было загорелась идеей, но передумала. А вдруг сведения дойдут до армейского руководства, тогда ее Васю назовут жалобщиком да еще отправят куда подальше.

Недели через две Василий написал, что адрес у него теперь такой: Львов, воинская часть 3238. Татьяна Петровна еще удивилась, почему такой короткий номер воинской части, обычно же шестизначный, интернатские учителя часто письма от сыновей получали. Но Львов — это хорошо, красивый город, ей рассказывали. Да и на Украине всегда сытней жилось, и овощи свои, и фрукты, весна уже в феврале приходит, так что свитер, может, и не пригодится.

Еще Василий писал, что часть у них не простая, в нее не каждого возьмут, а только самых крепких. Вот форму парадную выдали: синие штаны и фуражку с синим околышем. Выйдешь в такой форме в увольнение — на улице к тебе все относятся с уважением, а шпана брызгами так и разлетается по сторонам. Смешно так выразился: «брызгами разлетается». Татьяна Петровна долго улыбалась этим «брызгам».

Однажды вечером Надя на чай зашла. Ей Вася тоже письмо прислал, и это письмо резануло Татьяну Петровну так больно, как острый нож-финка, все нутро по живому распороло, хотя она и вовсе виду не подала.

«Ты бы знала, как я был счастлив, когда получил от тебя весточку, — писал Вася. — А когда читал письмо, то у меня чуть ли слезы на глазах не выступили. Еще от матери письмо пришло вместе с твоим. Ты бы знала, какой это ценный момент жизни, когда на раздаче писем называют твою фамилию. Те, кому не приходят письма, сразу же меняются в лице, и настроение падает.

У меня пока все в норме, если можно так сказать. Гоняют тут нас, как коней. Когда нас из военкомата забирали, говорили, что мы там будем как кони бегать, но мы даже не предполагали, что это будет именно так. Спортивные занятия у нас как минимум два раза в день — утром и перед ужином по часу.

Это уже четвертое письмо тебе, сколько, интересно, до тебя дошло? Когда будешь писать мне ответ, сообщи обязательно, куда решила все же идти учиться, да и вообще чего интересного, как отдыхаешь и с кем, как праздники отмечаешь.