Счастье сильнее страха

Особое положение сына спутало карты. Больной ребенок ставит под сомнение стандартные требования и ожидания от детей (как минимум успехи в учебе и других занятиях), и это полезно, но любая крайность нежизнеспособна. Не научившись вещам, которые нужны не только в школе, но и вообще в жизни – умению настраиваться на неинтересную работу, сосредотачиваться, видеть закономерный результат в случае упорных тренировок, – мой сын стремительно разочаровывался в себе. Только к его старшим классам я наконец осознала всю степень важности передачи адекватной ответственности ребенку – не только в плане заботы о своем здоровье, но и в других областях. Изменение требований добавило переживаний бунтующему и до сих пор не смирившемуся с судьбой подростку, но лучше поздно, чем никогда.

Цель воспитания, универсальная для родителей здоровых и не очень здоровых детей, – научить ребенка понимать и самостоятельно регулировать свое эмоциональное состояние (уметь определять, что с ним происходит и как с этим быть), обеспечивать себя и свои нужды, от базовых к потребностям высшего порядка, а также реализоваться в социуме (обладать навыками коммуникации). Главная задача родителей – вырастить человека, уверенного в своем праве на жизнь и своих силах, умеющего самостоятельно ставить и достигать цели, исходя из собственных намерений. Все остальное – только детали.

38. Особенности горевания

Как уже говорилось, чтобы смириться и освободиться от гнета переживаний, а тем самым стать свободнее от их источника, нужно уметь их прочувствовать. Сознательно позволять себе сокрушаться, злиться, метаться, испытывать досаду, разочаровываться, печалиться и плакать – и так много раз, иногда годами, столько, сколько нужно, чтобы переживание закончилось. И мне, и сыну долго находиться в этом состоянии было сложно. Эти состояния неприятны и болезненны, вдобавок мы оба ждали от себя стойкости духа, сдержанности, волевого преодоления, а длительные «истерические» или мрачные периоды подвергали внутренней анафеме.

Польза признания, что мои силы конечны, была неоспорима. Дети бесконечно болели, плохо спали, быт захлестывал, работать по новой специальности удавалось очень мало, а досуга и вовсе почти никакого не было. Ряд помощников, которым удалось отдать часть нагрузки, давали возможность иногда перевести дух, но все равно я от недосыпа и рутины находилась в состоянии «только тронь». Это состояние довольно часто переходило во взрывоопасное, и я обрывала телефон находившемуся на постоянных гастролях мужу-музыканту.

В ответ он пугался того, что я не выдержу и наложу на себя руки, и от страха нападал с обвинениями в неуравновешенности. По сути, мне мало удавалось контактировать со своими чувствами, так как все время мысли были заняты детьми, а для понимания себя нужны сосредоточенные паузы. Проходя через новые суровые испытания, я переживала естественные усталость, отчаяние и злость, которые близкие не могли или не хотели принять, а я уже не могла сдерживать.

Моя новая профессия требовала большого количества часов личной психотерапии, в этом я ощущала и собственную потребность, поэтому еженедельно ездила к терапевту. Там была возможность выговориться, выплакаться, услышать себя и получить подтверждение собственной адекватности. По сути, именно там я и могла свободно горевать (но не только), хотя и не формулировала того, что делаю. Горевать о несбывшемся, об отсутствии важного, о непонимании, о бессилии что-то изменить. Эти часовые встречи раз в неделю очень поддерживали и позволяли продолжать идти через личный ад.

И однажды (а конечно, случилось не однажды, а стало достижением, «размазанным тонким слоем по многим годам»[3]) то, что я чего-то не могу, наконец перестало восприниматься пороком и катастрофой. Я на удивление легко отказалась от части планов и текущей нагрузки, согласилась с нереальностью многих надежд. Учиться и работать продолжала, но посильно. Ушла родительская вина за то, что я не могу дать детям максимум внимания и заботы, часто совершаю педагогические ошибки. Переход в точку бессилия примирил с тем, что происходит в жизни, облегчил и процесс дальнейшего горевания.