Счастье в безумии (СИ)

(просыпаясь)

Ох, еле не скатилася со стула.

(смотрит в окно)

Мне интересно, ночь минула,

Или ещё не началась?

На сколько же часков я тут вздремнула?

Да, зря я той наливки потянула,

А то нехорошо, конечно, красть.

Ах, только б госпожа меня не вздула...

(замечает Кушнира)

А вы не скажете, счас утро или вечер?

Мне этого проверить нечем.

Кушнир:

Не розумыю. Ви мене про щось спитали?

Ира:

Вы иностранец? Ну конечно...

Кушнир:

Чогось собы там мовить недоречно...

Ира:

Да, видно по всему, что этот малый -

Лакей мсье Жана. Вечно тот

Хранцузских возит всяческих вандалов,

У коих каши полон рот.

Мсье жан и сам их, верно, не поймёт,

Хотя в Парижах он бывалый...

Кушнир:

Париж? Вона з Парижу? Ти диви!

Це ж в╕д Обух╕ва далеко.

Не ближче н╕ж до Петербургу та Москви.

Господарь м╕й над╕╖ плекав,

Що в той Париж по╖де, та увы,

╤з москалями зараз майже в згод╕,

Тому лишиться тут... Якийсь доброд╕й

Пряму╓ зв╕дк╕лясь сюди.

Ира:

(в ужасе)

Сюда идут!

(с облегчением)

Но не хозяйка, вроде.

Хозяин этого хранцузика, поди.

Чацкий:

Да, здесь не пусто. Слышу много слов.

Где слышатся слова, там люди близко.

Неясно лишь, как без смертоубийства

Здесь говорят на странной смеси языков:

Российского с малороссийским.

Но ничего: я даже здесь готов

Высказывать свои большие мысли,

Пока они в душе не скисли

И в яд не превратились для мозгов.

(к Ире)

Вы кто?

Ира:

Я горничная здесь.

Чацкий:

Ну как работа? Нравится ли?

(Ира кивает)

Враки!

Здесь не хозяева - сплошной дубовый лес.

Ира:

Зато ценюсь я здесь. Тому назад лет шесть

Меня сменяли аж за три борзых собаки!

Чацкий:

Хочу вам речь я произнесть,

Чтоб вы поняли всё, как есть,

И глупым дилетантам всяким

Не верили. Имею честь

Я, Александр Олежич Чацкий,

Большим философом являться.

Известна вам такая весть?

Но нет, не расточайте лесть

(А то я сам себе представил,

Каких похвал начнёте плесть.

Но у меня их тоже есть,

А льстить себе - вне мудрых правил)

(понизив голос)

Пусть говорят, что Чацкий хам,

Но так казалось...

(повысив голос)

...дуракам!

Пусть он не знатный, но занятный.

Он славно молвит, переводит

С трёхмерного на вам понятный,

И, между прочим, телепат он

(Хотя и не всегда выходит)...

Действие 5. И последнее

(поезд дальше не идёт, освободите вагоны)

Биллиардная, в ней собрались гости салона.

Явление 1.

Те же, кроме Чацкого, Фамусовой и слуг.

Ольга:

Однако, выскажусь теперь я.

Роман, скорей закройте двери

И прислонитесь к ним спиной,

Чтоб энот остолоп больной

К нам не ворвался. Уж наверно,

Вы оправдаете доверье,

Поскольку в Чацком нету тонны ни одной

Так вот, мои родные братья,

О чем имею вам сказать я...

Подгорецкий:

Постойте, Ольга, мой пардон,

Роман наш явно несмышлён...

Кн..Роман:

Умею будто подпирать я...

Ольга:

Роман, на дверь! Вот мой тебе закон!

Он несмышлён, необучён...

С какой поверю в это стати?

Подгорецкий:

Роман, на место! И не будь так возмущён!

(Ольге)

Ну, Ольга, продолжай. О чём же речь твоя?

Ольга:

О том, что Чацкий наш свинья.

Подгорецкий:

Мы это знали. Он с начала дня

Был по цене свинины оценён

За дерзостные изречения.

Ольга:

Беда не в том, что дерзновенне он,

А в том, что дерзновенне, чем я!

(Пауза)

Подгорецкий:

Да, это точно. Он такой.

Ольга:

Но вот какой секрет большой

Узнала я недавно где-то

(дёргая Подгорецкого, отвернувшегося к кн.Роману)

Вниманья моему секрету!

А то не буду повторяться раз второй,

Как персонаж из глупой оперетты.

Подгорецкий:

Ох, Ольга, я прошу, постой,

Меня отвлёк Роман нахальный эот.

Роман, услышь мои советы:

Вернись и дверь собой закрой!..

Ольга:

Своей я светлой головой

Искала на вопрос ответа,

Чего же он такой дурной?

И вот теперь узнала это.

Виной всему тому, я знаю,

Служила травма черепная!

Подгорецкий:

Да ну?!

Все:

(с облегчением)

Боялись мы крупней всего на свете,

Что он свои идеи оправдает.

Ольга:

С ума сошёл, сомненья нету

Все:

(ликуя)

Карету же ему, карету!