Счастье в декларацию не вносим (СИ)

– Положение обязывает, – сеидхе улыбнулся. Не усмехнулся, не ухмыльнулся, а именно улыбнулся. И зубы, в отличие от глаз, у него блестели. Наверное, поэтому в целом лицо «безопасника» выглядело жутенько. – Ладно, на первый раз прощаю. Спрашивайте.

– Зачем вы спровоцировали Джастина? – выпалила Эль, просто потому, что ничего другого ей в голову не пришло, а воспользоваться оказией почему-то хотелось до дрожи. – Ну, тогда, заставив принять его облик грима. Я же знаю, что вы знали, чем это закончится.

– Мне нужен был больничный, – пожал плечами «чёрный».

– Чего? – вытаращилась Эль.

– Больничный, – пояснил «безопасник», – больничный лист. Нужно было уладить семейные дела, а выкроить выходной никак не получалось. Начальство не отпускало. Ну а проклятие грима вполне достойный повод. Так почему не воспользоваться возможностью? Мне кажется, нам стоит вернуться.

Таможенница кивнула, соглашаясь: вернуться действительно стоило: темнеть уже всерьёз начинало. А в темноте не только матовые, будто деревянные, глаза выглядели неуютно, но и такая вот, сеидхе-безопасническая логика.

***

– Мне кажется, он всерьёз к тебе клеится, – проорала на ухо начальнице Аниэра.

Впрочем, её вопли Эль не смущали: приходилось общаться именно так – надрывая глотку. Да и крики порой всё же заглушало железячно-чугунное бабаханье эльфийского «оркестра».

– С чего ты взяла? – завопила таможенница.

– Мне так кажется, – пояснила вампирша, зачем-то затыкая пальцем одно ухо. – Хотя в таких вещах мне никогда не кажется. Я их нюхом чую.

– Каких ещё вещах?

–...ах! – коротко уточнила техник.

– Что?

–…ах!

– Не слышу!

–…рах!

Аниэра изобразила бёдрами нечто странное, но Эль переспрашивать в третий раз не стала. Во-первых бесполезно, а, во-вторых, она подозревала: слышать то, что пыталась донести вампирша, ей не слишком-то и хочется.

– Я нашёл! – рявкнул влетевший в комнату Рернег так, что даже грохотанье «музыки» заглушил. – Нашёл! – повторил оборотень, радостно сверкая очками и горделиво потрясая какой-то бумажкой.

– Что ты нашёл? – устало потёрла виски таможенница.

– Артефакт! Помните, тогда ещё снег лежал? Торговец бижутерией! Гном! Не помните? Амулеты привораживающие, талисманы от дурных болезней, прочая… – Рернег конфузливо кашлянул, одёргивая сюртук, – и прочие подделки.

– Подделки помню, – согласилась Эль, разглядывая расцарапанную щёку секретаря. Она была уверена, что «улаживание конфликта» с гномами-носильщиками для оборотня без последствий не обойдётся. Но никак не ожидала, что суровые сыны гор будут царапаться, будто дерущиеся прачки. – Артефакта не помню.

– Так вы и не можете, в том и вся соль, – снисходительно отозвался Рернег. – Все эти безделушки удачно косили под ювелирку и какую-никакую магию на них наложили, чтобы выглядели поправдоподобнее. Груда украшений, фонящих Силой, среди них настоящий артефакт. Кто его распознает? Охранные амулеты мы отключили, потому что они и так сигналили. Документы все в порядке, разрешение на вывоз есть. Поштучно же их не проверяли!

– И не должны были, – пробормотала Эль, раздумывая, должен ли воспитанный, а то и утончённый мужчина, серьёзный исследователь, использовать в своей речи такие слова, как «косили» и «ювелирка». – И что ты с этим открытием предлагаешь делать?

– Вероятно, стоит доложить «безопасникам», – разом сник оборотень.

– Как думаешь, до того, как у меня лицензию отберут, я успею сказать: «Мы не виноваты»?

– Не успеешь, – заверила начальницу Аниэра. – Межмировая безопасность, опасный артефакт, кто-то должен быть виноват. Кто?

– Я, – уверенно ответила таможенница. Подумала – и всё-таки добавила из чистой вредности, – то есть мы.

– Так не докладывать? – совсем стушевался Рернег.

– Не вариант, – помотала головой Эль, – да и не поможет. Дубликаты всех наших документов в Управлении, рано или поздно, но бумажки они наверняка проверят. А этот сеидхе не глупее тебя.

– Я бы попросил! – оскорбился оборотень, надуваясь.

– Даже и не проси, – отмахнулась таможенница, – не поможет. Ладно, надо думать.

Эль отвернулась к окну, задумчиво накручивая волосы на палец.

А там, за окном, веселье шло своим чередом. Барная стойка уже догорала вместе с остроугольной крышей. Бутылки на стеллаже лопались негромко и деликатно, рассыпаясь весело поблёскивающими осколками. Алкоголь, стекающий по полкам, горел синеватыми змейками. А вот надпись, желающая «брату» семейного счастья, загораться никак не желала, лишь тлела по краям. Зато ведьминские огоньки красиво оттеняли пламя, перемигиваясь игриво.

Унылый бармен сидел в уголке двора, монотонно тряся спасённым шейкером, но никому не было никакого дела до его огорчений. Мальчишник точно удался, мальчики от происходящего явно балдели. Причём совсем не в переносном смысле этого слова.

Передний край помоста с шестом плотно оккупировала пышногрудая блондинка, ограничившая свой костюм тоненькой полоской чего-то блестящего, должного сходить за нижнее бельё, улыбкой и питоном – настоящим, живым и, по мнению Эль, крайне несчастным. Собственно, а кому понравится, когда тебя вместо боа используют?